Сентябрь уж наступил. Мы опомниться не успеем, как произнесем те же строки про октябрь, и в унисон А. С. Пушкину будем причитать о последних листьях, нагих ветвях и унылой поре. Но пока осень едва подоспела, и главной темой месяца по праву становится День знаний, день, когда школы открывают двери всем: детям с 1-го по 11-й класс, их родителям, ну и, конечно, учителям.
Один из самых страшных кошмаров, которые, как оказалось, мучают по ночам не только меня – сон, где снова надо собираться в школу, писать контрольные, сдавать экзамены. Проснешься утром с квадратными от ужаса глазами, посидишь минут десять, придешь в себя и понимаешь, что по школе все еще скучаешь, так же, как по окончанию одиннадцатого (а может и еще сильнее).
Дни знаний у меня были всевозможные: теплые и холодные, ранние и полуденные, долгожданные и нежеланные. И самую первую линейку я не забыла. Помню, как поставили нас на черченные мелом по асфальту квадратики (один сектор – один класс), меня окружали букеты: пионы, ирисы и гладиолусы, а под ними терялись ученики. Помню, взрослые дяди и тети что-то говорили со сцены, а потом нас разделили по парам, показали учительницу и велели идти за ней в класс знакомиться.
Были у нас задиристые девчонки и спокойные мальчишки, ну а в общем, как положено, девочки-припевочки и ребята-хулиганы, среди которых самый сорвиголова — Дима. Он в первый же день на уроке поднялся и сказал свое мужское слово: «Все хватит, надоело мне учиться. Я домой пошел». Постепенно и он привык, стал прогуливать уроки правильно.
Выводить алфавит прописью мне очень нравилось, но буква «о» почему-то не удавалась. Мне даже из-за нее звездочку не нарисовали (оценки у нас тогда ставили не всегда). Ольга Павловна (мой первый учитель) обозвала букву булыжником и заставила делать работу над ошибками. Я очень расстроилась, даже и не поверила бы в тот раз, что это событие не самое страшное. Да и вообще все, чего боялись, мы тогдашние «неучи», по сравнению со взрослыми проблемами — пустяки.
Сколько же всего нужно было купить родителям в условиях дефицита! А сейчас легче? Кто-то проворный меняет школьную программу, учебники в библиотеку закупать уже не успевают, а те, что с рук, за пару лет устаревают примерно так, как раньше за двадцать. Сомневаюсь, что это делает школьников умнее, но кошельки родителей становятся тоньше к каждому первому сентября.
В «нужных» отделах последние две недели давка, напрасно учили в школе важное на потом не откладывать. Но ровно в самом конце лета папы и мамы мечутся, срочно примеряют детям новые туфли, ищут долгоиграющую ручку, не думая о том, что приобретения через неделю можно уже не досчитаться.
Вот я, например, пошла как-то в школу с парой сменной обуви, а вернулась домой с одной туфлей – мешок рваным оказался. Влететь не влетело, но обувь вернуть не удалось, до сих пор вспоминаю главную потерю младшего школьного возраста.
А моя первоклассная форма, наоборот, находка. Это я о том варианте, который с черным фартуком на каждый день и с белым на праздники. Теперь эдакие ископаемые извлекают с антресолей лишь раз — на последний звонок в 11 классе. Хотя раньше носили круглый год и наряд и прическу с бантами, а мальчишки ходили в синей «робе». Тут сосед по парте пальцем не покажет, что ты не так одет, но и самым модным уж точно никто не назовет. Проявить фантазию можно было, выбирая «тару» для учебников. У одних имелись старые «дипломаты», другим родители подобрали портфели, кому-то купили рюкзак, а мне достался ранец, голубой с красными ручками и буквами АВС. Перетаскивать его было не так уж и тяжко, поклажа нынешних малышей кажется огромнее и грузнее. Но из класса в класс сумки учеников пустеют до тех пор, пока к окончанию школы в них не остается тетрадь и ручка – это, пожалуй, все из учебных принадлежностей. Зато переживания с каждым школьным годом становятся все разнообразнее.
Помню, в третьем классе к нам «подбросили» новых учеников, после линейки я сообщила дома: «Мама, а у нас мальчик новенький, его зовут странно – Беккер, а фамилия его – Альберт!» Только на следующий день я узнала, что у моего новоиспеченного однокашника немецкие корни и что имя его я перепутала с его фамилией.
В школьной столовой мы жевали не торопясь, а старшеклассники суетились, перекусывали пирожками на ходу. «Зачем бегают?» — думала я. Не знала, что экономят минутки для дружбы, влюбленности, а иногда и драк — почти каждый ребенок в свое время прошел через поиск собственного места во внутришкольном обществе. Школьник 10 лет эволюционирует, и я не исключение. То за парту я садилась с удовольствием, то мне казалось, что ничего скучнее школы быть просто не может и как только я ее закончу, сразу начнется счастливая бесшкольная жизнь!
Взрослые предупреждали: «Со школой расставаться обычно бывает сложно». Я конечно не верила: «Ну сколько же можно сидеть за партой 45 минут подряд, 6-7 уроков в день, 5 дней в неделю – кошмар!». А когда я пришла на линейку в 11 класс, мне действительно стало грустно – ведь несмотря на то, что все самое интересное только начиналось, такое первое сентября у меня было в последний раз.