Я не знаю, как решить эти проблемы. Но написать о них правду – обязана.

СОБРАНИЕ: «КАК НАДЕТЬ 4 ШИНЫ НА 6 КОЛЕС?»
Десять сцеплений с десяти новых машин аккуратной стопкой лежат за спиной механика. Даже оглядываться на них не хочется: они дружно «полетели» на «ГАЗелях», пришедших по национальному проекту «Здоровье».
— Заводской брак, — разводит руками Виталий Михайлович Косенко. По сути, он завгар, но как зовется его должность официально, толком не знает: прошла не первая реорганизация гаража.
Раньше гараж скорой помощи был организацией самостоятельной, автономной, и об этой поре водители с солидным стажем вспоминают, как о лучших годах жизни. А надо сказать, что большинство из них со стажем именно солидным: 15-20 лет, а если и такие ветераны: Петр Васильевич Легусов трудится здесь 41 год, Леонид Николаевич Кунчук (механик) – 42 года…
Теперь гараж слит с больницей скорой медицинской помощи неразрывно. Начальство одно, бухгалтерия общая. А бухгалтер даже на общем собрании провозгласила классическую формулу советской торговли: «Вас много, а я одна». Водителей на скорой 84 – на 20 автомобилей. И у всех у них наболело: зарплата маленькая (оклад 3 с лишним тысячи, с доплатами и надбавками выходит тысяч 6-8), график работы не устраивает, машины ломаются, запчастей нет.
— Хотите, я вам вообще смешное расскажу! — кипятится водитель Сергей Морозов. – Это кто ж придумал так резину выдавать – 4 штуки на «ГАЗель». А у нее, между прочим, 6 колес! Так мы и ездим: 2 новых наперед, 2 новых – назад, 2 плохих тоже назад. А ведь мы людей возим.
— Вы понимаете, что такое резина?!! – поддерживают его коллеги. – Резина – это жизнь! А машины два года не переобувались. Мы не имеем права из гаража выезжать на такой резине!
«Смешное» они рассказывают главврачу больницы скорой медицинской помощи (БСМП) В.В. Таранцу, от него же ждут понимания. Долго ждут, как рассказывают мне потом, после собрания.
Хотя Таранец, как видно, не против.
— Я обещаю вам в этом году новую резину и шиномонтаж, — заявил Вадим Васильевич на собрании. – А уж диагностический комплекс – извините, не потянем.
Без диагностики машины стоят. Вот сейчас замерла на ремонте 18-я бригада. Это только так сказано: «на ремонте» — пока просто стоит на «яме». А что ремонтировать, если не ясно, где поломка? Машины напичканы электроникой, это раньше под капот заглянул – полдела сделано.
— Чтобы ездить, за шиномонтаж, за диагностику платим из своего кармана, — возмущаются водители. Приносим чеки, а нам никто не оплачивает. А ездить же надо!
Один из самых болезненных вопросов последнего времени – режим работы водителей. Раньше их смена была 24 часа, теперь перевели на 12. Начальство поясняет: это требование Федеральной инспекции по труду и прокуратуры. Трудовой кодекс и Приказ Министерства транспорта нарушать нельзя. А водителей 12-часовой режим не устраивает!
Они приводят Таранцу кучу аргументов. Зарплата маленькая – раз, а они, большинство, селяне, «станичники» (сутки работают – двое «отдыхают», на огороде или в другом месте подрабатывая). Дело страдает – два. Вечернее время – самый пик вызовов, а машины с 20.00 до 20.30 стоят на пересмене… В общем, миллион проблем, которые, по мнению водителей, снимет возвращение к работе сутками.
— Мы были в Шахтах, Новошахтинске, Ростове, Аксае, Таганроге, — рассказывают водители. – Там люди добились этого через профсоюз. Давайте обратимся в обком профсоюза, пусть они нам помогут.
Решение принято: подготовить обращение в обком. А еще – обратиться к мэру по вопросу зарплаты и разных надбавок: почему в Таганроге мэровская надбавка полторы тысячи рублей, а у нас только 200 рублей – губернаторских? Почему везде платят 25% за «классность», а у нас бухгалтерия ссылается на постановление мэра: доплата за классность включена в размер основного оклада. Но ее же никто не видел! Почему нет доплат за переработку?
— Я должен был везти ребенка в Ростов, — рассказывает Сергей Морозов. – В 19 часов, а я работаю до 20-ти. Поехали. Вернулся я в 23 часа. Напарник ждет. Путевка уже не моя – это нарушение. Доплаты нет. Что мне было, не ехать?
— Не должен страдать тот ребенок! – кричат из зала. — Здоровье больных прежде всего!
Честно говоря, в пользу обращений в обком и к мэру я не верю. Вникнув в беды водителей, я не могла не задать вопрос: «Почему вы еще не разбежались?» И в ответ услышала:
— Зам мэра Чебаков говорил: не нравится – уходите. Мы завтра на ваши машины посадим курсантов училища связи, у кого есть права.

ГАРАЖ: «В БОКСАХ СТОЯТ МАШИНЫ МЭРА»
Не уходят они потому, что прикипели душой к этому тяжелому делу – спасению больных. В тот день, когда я пришла в гараж, умер водитель Николай Сергеевич Метлин, проработавший здесь 30 лет. В январе проводили на пенсию, и это его сразу так подкосило…
По гаражу для меня проводят экскурсию: показывают и комментируют. Поделюсь впечатлениями.
БОКСЫ. Большинство боксов (отличные, теплые) заняты машинами мэра и администрации. Скорую помощь «попросили» на улицу, оставив ей четыре бокса – без отопления, с отвратительным светом. «Ямы» мелкие, рукомойник (вода только холодная) больше похож на поилку для скота, чем на сантехнику для человека. За запертой много лет назад дверью – по слухам, душ и туалет. Из инструмента одни тиски на всех.
АВТОМОБИЛИ. Из 20 машин 10 новенькие, пришли по нацпроекту «Здоровье». Правда, это «новьё» тут же не прошло техосмотр. А потом «полетели» сцепления.
— А гарантия? – наивно спрашиваю я. И узнаю, что гарантии у них нет. Во-первых, машины шли своим ходом из Нижнего Новгорода, почти исчерпав гарантийный километраж. Во-вторых, на ТО (техобслуживание) город денег не выделил. А без ТО снимают с гарантии. Машины ломаются, а своего диагностического оборудования нет. А заключить с фирмой договор – проблема: только через тендер.
— Вот сейчас поеду кого-нибудь уговаривать частным путем, — хмуро говорит В.М. Косенко.
ЗАПЧАСТИ. На запчасти в администрации денег больно не дают, говорят: «У вас машины новые!».
Позвонили недавно из Нижнего Новгорода:
— Ну, как там наши «ГАЗели»?
Стали им новочеркасцы выговаривать – про сцепление, да про другое. А там трубку
бросили…
Тендер на поставку запчастей выиграли две фирмы, но запчастей как не было, так и нет: за каждую нужно заплатить (деньги вперед!), а так чтобы сначала запчасть (машина стоит – ремонтировать, срочно!), а оплата по факту – «не можно».
БЕНЗИН. На собрании информацию о том, что тендер на заправку выиграла АЗС, что рядом с рестораном «Мираж», зал встретил воплем:
— Кошмар!
Кошмар в том, что на избранную тендером АЗС машины скорой помощи нужно гнать со всех концов города. Представьте, сколько бензина тратит машина, приписанная к поселку Донскому, чтобы приехать залить бак на «Мираже»?

ИСТОРИИ ИЗ ЖИЗНИ «СКОРОЙ»: «ФЕЛЬДШЕР, ВОДИТЕЛЬ ТЯНУТ В РЕАНИМАЦИЮ, БЛИН, БОЛЬНОГО!»
Эта история может получить гран-при в конкурсе «Антология абсурда».
17-я бригада обслуживает поселок Донской, там и дислоцируется. Как и другие бригады, она имеет в своем распоряжении ампулы с наркотическими средствами.
Пересмена, один фельдшер сменяет другого, но ампулы из рук в руки передавать запрещено. Поэтому первый фельдшер в 6 утра едет в город сдавать на центральную станцию наркотики. 20 километров туда, 20 обратно. В 8 утра сменивший его фельдшер едет в город получать наркотики. Километраж тот же. Бывает, что вызов поступает от больных в 8.15, в половине девятого – тогда фельдшер едет за наркотиками позже: в 10, в 11…
И выходит, что несколько часов бригада работает без наркотических средств, только с анальгетиками – даже при тяжелых автомобильных авариях на трассе! А пока бригада катается туда-сюда с наркотиками, поселок Донской го-лый (!) – скорой помощи нету!!! А обслуживает 17-я бригада не только Донской, но Заплавскую, Бессергеневку – до самой Багаевской переправы!
Опоздавший на собрание водитель рассказал о причине задержки:
— Мы едем ампулы сдавать, а человек без сознания на улице! Потом мы вернулись, спасли!
Успели…

А еще был случай. 11-я бригада – вызов: отвезти женщину (преждевременные роды) из гинекологической больницы на ул. Фрунзе в роддом в Аксай (наш закрыт). Фельдшер и водитель приезжают к Новочеркасскому роддому, зная приказ управления здравоохранения: сопровождать должен медперсонал роддома. Но здесь отвечают: мы не знаем приказ! Минут 40 (! – преждевременные роды!) уходит на препирательство: начальник «скорой» запрещает ехать без акушерки, главврач роддома знать ничего не хочет. Наконец, со «скорой» привозят приказ, но роддом от него отбивается. Тогда 11-я бригада, усилив свой состав опытным фельдшером (тем самым, привезшим приказ), мчится в Аксай. Еще минут 40!
— А на женщину никто даже не глянул! – возмущается бездействием персонала роддома водитель «скорой». – Может, она там уже родила!

Таких рассказов у водителей множество. БСМП. «Скорая» доставляет больного. Тяжелого, нужно в реанимацию.
— «Вам нужно, вы и несите», — говорят нам в приемном покое. И фельдшер, водитель, тянут в реанимацию, блин, больного!
— А что делать? Мы как-то привезли человека, оставили внизу. Позже привозим другого, а первый все еще там лежит. Потом узнали: он там и умер.

Многое расскажут вам водители «скорой»: и как им даже с мигалкой не уступают дорогу («Ну, как можно! А вдруг это везут кого-то из твоих близких!»), и как разыскивают в темноте дома без номеров («Хоть бы мелом на стене написали!), и как торчат часами на массовых мероприятиях («Мы там сидим ничего не делаем, а больные нас дождаться не могут!)… Такая у них работа. И удивительно, что эти люди за многие годы не очерствели душой, что случается со многими медиками – их соседями по службе. И радостно – не очерствели!

Главврачу БСМП В.В. Таранцу в ответ на его естественное любопытство — а что я обо всем этом напишу, я отвечала: «Статья будет проблемной. Я понимаю, что вы не всесильны и многое зависит не от вас». Ну, может ли, к примеру, Вадим Васильевич как руководитель муниципального учреждения попросить мэра города вернуть скорой помощи светлый и теплый гараж? Вот в чем проблема (одна – из многих). Так что статья, как я обещала, — проблемная…