(Продолжение. Начало в «ЧЛ» №№ 20-22).

Мы продолжаем рассказывать о том, как суд, с «благословления» прокуратуры, «сделал» из женской правозащитной организации «иностранного агента».

ДВА  СВИДАНИЯ  ЗА  ОДИН  ДОНОС?

«Похвалил учитель Фрица:

— Этот парень пригодится.

Из такого молодца

Можно сделать подлеца!».

Самуил Маршак.

Напомним формулу того самого врага, которого по всей стране ищут прокуроры.

Иностранное финансирование + политическая деятельность = иностранный агент. А раз «иностранный агент», то пожалуйсте в специальный реестр регистрироваться.

В этот раз мы не будем оценивать, о политической или не о политической деятельности идет речь. Поговорим о том, была ли вообще ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, описанная прокуратурой по результатам проверки. Иными словами – а был ли мальчик?

Мальчик – был. И какой! Поискать такого надо было. И нашли!

Как я уже рассказывала в своих предыдущих публикациях, в материалах проверки прокуратурой Новочеркасска общественной организации «Союз «Женщины Дона» были ссылки на заявление некоего господина – осужденного Солнцева. Фамилию я его назову, не боясь претензий прокуроров в части разглашения персональных данных. Это история уже оглашена в суде – судопроизводство у нас гласное, извините.

В представлении по результатам проверки прокуроры писали, что отбывающий наказание в ФКУ ИК-14 осужденный А.А. Солнцев подал заявление в прокуратуру Новочеркасска о том, что руководитель «Женщин Дона» В.В. Череватенко, действующая в качестве представителя ОНК (общественной наблюдательной комиссии), при встрече с Солнцевым в колонии призывала его к активным действиям, направленным на поддержку деятельности организации по изменению законодательства в сфере исполнения уголовных наказаний, изменению пенитенциарной системы.

Поясняю сразу: В.И. Череватенко действительно член ОНК по Ростовской области, действующей в соответствии со ст. 15 Федерального закона от 10 июня 2008 года № 76-ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания» (кому интересно подробнее – почитайте закон).

С Солнцевым она действительно встречалась 1 марта 2013 года. Поводом для этого было обращение в приемную ОНК области в Ростове-на-Дону жены Солнцева. Женщина жаловалась на притеснения ее мужа начальником отряда колонии; на невыдачу ему одежды и спальных принадлежностей, на незаконное дисциплинарное взыскание. Из области жалобу передали в Новочеркасск – по месту нахождения ИК-14, поручив проверку В.И. Череватенко и ее коллеге В.Н. Катасонову.

Члены ОНК в присутствии замначальника учреждения М.В. Зырянова проблемы Солнцева разрешили. Кстати, в тот день они занимались не им одним. Жена Солнцева поблагодарила Череватенко по телефону. И тут вдруг заявление в прокуратуру.

В материалах проверки «Союза «Женщины Дона» заявление Солнцева отсутствовало. Я, как представитель организации, обратилась в прокуратуру с просьбой ознакомить меня с ним и снять с него копию. С ответом тянули долго и отказали. Мотив: Солнцев не дал согласие на разглашение его персональных данных. Сфотографировать разрешили только обложку надзорного производства!

«Союз» обжаловал отказ в суде. Суд занял сторону прокуратуры, отказав в иске. Было и другое дело по иску «Союза» к Солнцеву – о защите деловой репутации юридического лица. И тоже закончилось ничем. Солнцев в суд, естественно, не приходил. Зато сверхактивно вели себя представители прокуратуры, так и не представившие суду и нам, истцам, заявление Солнцева и материалы по его проверке.

Прокуроры прятали их не случайно. И если бы они не предоставили их в последнем процессе, когда они сами обратились в суд, прося признать «Женщин Дона» иностранным агентом, мы бы и не узнали, как фабриковалось дело. Впрочем, и мы вели самостоятельное расследование.

Когда из мест не столь отдаленных на свободу выходит письмо, оно обязательно регистрируется в журнале исходящей документации учреждения исполнения наказания.

Председатель ОНК Ростовской области Л.В. Петрашис сделал запрос начальнику ИК-14 В.С. Черняеву: обращался ли осужденный Солнцев с заявлениями в прокуратуру Новочеркасска в период с 1 апреля по 1 июня 2013 года? Черняев ответил: за это время он направлял заявление только в Шахтинский горсуд. 4 июня прошлого года члены ОНК РО Л.В. Петрашис и В.Н. Катасонов проверили в колонии журнал исходящей корреспонденции осужденных. Обращений Солнцева в прокуратуру зарегистрировано не было.

Вопрос первый: как попало заявление Солнцева в прокуратуру, минуя журнал регистрации?

Понятно, это явление нужно было как-то объяснить. Так появилась «сопроводиловка» за подписью того же Черняева: «Направляем в Ваш адрес заявление осужденного Солнцева…». Датирована она якобы 24 апреля. Что интересно – бланк этого документа иной, нежели тот, на котором Черняев писал ответ Петрашису, телефон колонии указан еще пятизначный. Дата исправлена: то ли май («05»), то ли июнь («06») переправлен ручкой на «04». Не говоря уже о том, что под фамилией Черняев в двух документах стоят абсолютно разные подписи.

К чему такие сложности?

16 июня члены ОНК Ростовской области и представители Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества о правах человека посетили ИК-14. Группу сопровождали большие ФСИНовские начальники.

После обследования учреждения член президентского Совета А.В. Бабушкин и председатель ОНК РО Л.В. Петрашис беседовали с осужденным Солнцевым по факту его обращения в прокуратуру о якобы противоправных действиях В.И. Череватенко. Процитируем официальный отчет, направленный начальнику ФСИН России по РО:

«… Осужденный Солнцев А.А. пояснил, что он не помнит, о чем писал в прокуратуру <…>.  Обосновать и подтвердить свои претензии к члену ОНК РО Череватенко В.И. осужденный Солнцев А.А. не смог. Члены ОНК РО и эксперты СПЧ при Президенте РФ попросили дать пояснения по данному факту заместителя начальника ФКУ ИК-14 М.В. Зырянова, который пояснил, что он сопровождал члена ОНК РО Череватенко В.И. во время ее работы по обращению жены осужденного Солнцева. Жалоба супруги осужденного Солнцева А.А. касалась проблемы неполучения им форменной одежды, матраца, подушки, спальных принадлежностей, а также получения им дисциплинарного взыскания за нарушение формы одежды. Все факты подтвердились. Проблема была решена в течение 15 минут. Осужденному Солнцеву А.А. была выдана форменная одежда и постельные принадлежности. Зырянов М.В. подтвердил, что В.И. Череватенко никаких дополнительных вопросов осужденному Солнцеву не задавала, разговоров о других темах, кроме указанной в заявлении жены осужденного, не было. Членами группы был проверен журнал обращений для подтверждения обращения в адрес прокуратуры РО со стороны осужденного Солнцева, однако обращений от осужденного Солнцева не зарегистрировано».

Любопытно: с момента поступления в колонию (13 ноября 2012 года) по 1 марта 2013-го (три с половиной месяца) Солнцев спал без подушки, матраца и спальных принадлежностей. И форменную одежду ему не выдали, при том за ее отсутствие начальник отряда влепил ему взыскание. Об этом Солнцев в прокуратуру не писал. Написала его жена – в ОНК области. Зато осужденный сочинил (якобы) заявление о призывах Череватенко и умудрился передать его, минуя обязательную регистрацию!

Еще любопытней, почему осужденный, беседовавший с Череватенко 1 марта, написал свое заявление спустя почти два месяца — 23 апреля! Не потому ли, что 12 марта прокуратура начала проверку «Женщин Дона» и ей не хватало доказательств, а в канун Первомая сроки вынесения представления подпирали?

Не могу отказать себе в удовольствии процитировать так долго скрываемое заявление Солнцева (орфографию и пунктуацию сохраняю):

«… довожу до вашего сведения, что в ходе общения с Череватенко Валентиной Ивановной, которую представили руководителем Союза Женщин Дона, выяснил, что последняя регулярно общается с заключенными ИК-14 Новочеркасска. Якобы она занимается улучшением условий содержания заключенных, а так же по иным вопросам. Однако здесь сложилось мнение, что основной целью деятельности ее организации является изменение нынешнего законодательства России, правил общения с заключенными. Во время беседы она озвучивала мысль о проведении в ближайшее время акций протеста в различных городах области и даже в России, если ее поддержат другие недовольные властью люди. Для этого она обращалась к заключенным, для того что бы они ей оказали поддержку и выразили свое недовольство, когда это будет нужно. Кроме этого Череватенко В.И. просила заключенных представлять ей информацию о сотрудниках колонии, которые могут поддержать ее организацию…».

Ничего этот документ не напоминает? 37-й год, донос на соседа… А как его ждали в прокуратуре!

Вы когда прокурору жалобу пишете, вам быстро отвечают? Обычно шевеление начинается в конце отведенного для ответа месяца. А к Солнцеву старший помощник прокурора М.В. Соколов примчался на третий день! Чтобы снять с него объяснения.

— Череватенко В.И. хотела изменить законодательство, какое именно и что в законодательстве РФ? – давил Михаил Викторович.

— Череватенко В.И., общаясь со мной, не конкретизировала, какое именно законодательство она хочет изменить. Она говорила вообще, что законодательство РФ необходимо изменить в пользу заключенных, — увиливал осужденный-доносчик.

В общем – сляпали. А когда в мае я попросила ознакомить меня с совместным прокурорско-зэковским творчеством, Соколов вновь примчался в колонию. И так напугал моей фамилией бедного Солнцева, что тот «пояснил, что категорически против <…>, опасаясь за свою жизнь и здоровье, а также за жизнь и здоровье своих близких, которые находятся на воле».

Этот новый труд Соколова был интерпретировал как заявление в прокуратуру самого Солнцева «об отказе в даче согласия на предоставление и обработку его персональных данных, содержащихся в его обращении и материалах проверки».

Идиотизм какой-то! – скажет читатель и будет близок к истине. Из справки МСЧ-8, которую нам удалось истребовать в суд, выяснилось: осуждённый Солнцев А.А. страдает психическим заболеванием, совершал акт членовредительства.

Это заболевание даже в начальной стадии характеризуется раздражительностью, подавленным настроением, слезливостью, забывчивостью, нерешительностью, неуверенностью в себе, тревожностью, некоторым снижением личности и умственной деятельностью: снижение уровня суждений и критики, ригидность и обстоятельность мышления, оскудение представлений и понятий, ослабление памяти.

Просто незаменимый источник информации для господ прокуроров! (Кстати, представитель прокуратуры П.А. Рыбцов очень возражал против истребования сведений о психическом заболевании осужденного Солнцева, приводя кучу разных доводов). Не стыдно больного человека подвергать таким испытаниям, господа? Уж лучше бы достали ему подушку с матрацем…

Впрочем, по некоторым данным, Солнцева отблагодарили.

Вот отрывок из стенограммы судебного заседания по иску об иностранных агентах от 07.04.2014г. Показания дает свидетель Л.В. Петрашис:

— Мы побеседовали с лицами, которые содержатся с Солнцевым в одном отряде. Они пояснили, что никаких проблем у него после посещения Череватенко не было, даже наоборот, ему были предоставлены дополнительные длительные свидания. При их режиме содержания положено два длительных 3-дневных свидания в течение года. Ему было предоставлено три свидания в течение 2-х месяцев. Скажем так, что это явные преференции со стороны администрации учреждения. Чем это было вызвано, нам не смогли объяснить. Обычно такие поощрения даются за хорошую работу и успеваемость, если осужденный учится.

Видимо, Солнцев действительно хорошо учился. И неплохо сработал – повезло с учителями!

*     *     *

Окончание истории с заявлением Солнцева пока таково. Суд признал заявления Череватенко, о которых сигнализировал зэк, политической деятельностью. Причем (вспомните формулу иностранного агента) иностранное финансирование отсутствовало тут напрочь – деятельность ОНК никто не финансирует, все на общественных началах. (Кстати, судья Н.М. Калашникова даже не задавалась этим вопросом). Кроме того Череватенко, как и другие члены ОНК, работает в учреждениях ФСИН как физическое лицо, а не как представитель своей общественной организации. И если бы даже действительно она несла приписываемый ей бред, то не от имени «Союза «Женщины Дона» — от себя лично, в частном, так сказать, качестве. Конституционный суд РФ в Постановлении от 08.04.2014 г №10-П указал, что осуществление акций с целью воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение  проводимой ими государственной политики, должны быть присущи деятельности непосредственно организации, но не отдельных её членов, потому их участие в политических акциях в личном качестве по собственной инициативе, исключает применение к ней пункта 6 статьи 2 ФЗ «О некоммерческих организациях». То есть признавать НКО иностранным агентом в данном случае незаконно.

Но что нам Конституционный суд и отсутствие иностранных денег! «Партия велела – комсомол ответил «Есть!».

Елена Надтока.

 

(Продолжение следует).

P.S. На днях Минюст принудительно внес “Союз “Женщины Дона” в Реестр иностранных агентов. Заявляю со всей ответственностью: все 20 лет своей жизни Союз честно работал на Россию, ее граждан. Он — не иностранный агент! Я — член “Союза “Женщины Дона”, и этим горжусь.

 Елена Надтока.