Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идет война народная,
Священная война.
Какая мощная сила таится в словах В. Лебедева-Кумача и в музыке А.В. Александрова! Песня звучит как набат, как отчаянный призыв, как грозное предупреждение.
Я видела наши войска после Сталинградской битвы, нескончаемым потоком прошедшие через станицу Бессергеневскую в феврале 1943 года.
Мы, малышня, в лохмотьях, изголодавшиеся, насквозь промерзшие, грязные и завшивленные, стоя у дороги, все махали и махали руками вслед уходящим нашим солдатам.
В моей памяти навсегда запечатлелось движение, объединенное тогда неведомой мне силой.
Мне так хотелось рассказать об этом в своей повести о детстве и войне, но я не находила слов.
Я вспоминала роман Юрия Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара», где он описал, как ходили наши беглые казаки в Персии. Я представляла охотников, преследующих хищного зверя, но все было не то. Я могла лишь написать: «У них была особая поступь: они изгоняли врага». Но не в поступи была сила движения.
В последнее время вновь зазвучала песня «Вставай, страна огромная». И вдруг, услышав такую знакомую строку «Пусть ярость благородная…», я поняла: ярость – вот в чем была сила движения наших войск после Сталинграда.
Ярость, объединив в едином порыве оскорбленный народ, смела врага с просторов нашей Родины. Чем больше освобождались оккупированные территории, тем больше «вскипала» ярость от увиденного. И чтобы эта ярость не стерла с лица земли цивилизацию, породившую окаянную силу фашизма, потребовался специальный приказ Верховного Главнокомандующего.
С тех пор прошло немало лет. Почти не осталось участников той войны. Уже состарились дети того времени, а война, принесшая столько горя, чуть было не растерзавшая нашу Родину, все еще не забывается.
… Как жаль, что невозможно было запечатлеть, как русские после Сталинградской битвы шли через станицу Бессергеневскую в феврале 1943 года к своей Победе.
Галина Усынина.
