Дорогие сограждане! Даже хочется сказать: «Дорогие братья и сестры!» Так высокопарно обращаются к людям, когда угрожает катастрофа. И это не преувеличение. Те, кто постоянно ездят в электричке из Ростова в Новочеркасск, давно привыкли к зрелищу заваленных мусором живописных по природе своей обрывов над железнодорожным полотном.
А наверху идет вполне культурная жизнь: чистенькие, по-донскому, по-казачьему раскрашенные дома и флигельки, аккуратные, добросовестно ухоженные огороды. А мусор эти же люди сбрасывают с обрыва уже много-много лет. Почему, по какому праву? И тут я начинаю заводиться. Разве сами вы не местные? Разве это не ваша земля? И если уж на то пошло, разве не вам смердят эти беспредельные свалки под самым вашим носом? Вы скажете, это безобразие, что ваша сельская администрация не поставила мусорные баки и не наладила вывоз мусора. Так это вы назло своему начальству стали сваливать мусор себе под нос?
Свалка на Татарке уже давно не сходит с языка у «татарских» жителей и дачников, у журналистов и депутатов. Самое сильное впечатление производят плодовые деревья местных садоводов, «украшенные» летающими полиэтиленовыми пакетами, которые ветер приносит с мусорных куч. Тридцать лет назад я смотрела фантастический фильм, где нам пророчили, что в будущем мы будем жить на земле, усыпанной мусором.
Я не поверила, конечно. Это было в советские времена, когда вокруг было чисто, потому что убирали не только специальные службы, но и мы сами, выходя на пресловутые субботники и воскресники. А что в них было плохого? Просто регулярно, как Маленький Принц свою планету, убирали землю, на которой живем.
И вот оттого, что не можем без жесткого, «строгого», идеологического или административного ошейника, мы дожили до той беспросветной картины замусоренной земли. Только наяву она страшнее и фантастичнее. И наша единственная жизнь протекает в этом контексте.
Примерно в то же время, когда был снят тот фильм ужасов, мы упивались стихотворением Андрея Вознесенского:
«У лугов изумлявших запах автомобилей…Ты молилась ли на ночь, Земля наша? Как тебя мы любили!»
Он уже сорок лет назад понял, что мы начали душить Землю, на которой живем. Он умер, а мы ее додушили…
Клоака на Татарке – это бедствие для всего города, это свалка в черте города, но она хотя бы санкционированная. А вот что происходит на лучших черноземных землях между Новочеркасском и Грушевкой. Двадцать лет назад здесь еще были дачи. До сих пор сохранились разрушенные дачные домики, заброшенные сады. Местность овражистая, живописная. Весной здесь очень красиво: цветущие кущи и горькая прелесть запустения. Безлюдно, бегают зайцы. Можно собрать красивый букет с цветущего луга и добавить в него тюльпаны, пионы, ирисы и ромашки с забытых хозяевами цветников. А однажды поздней осенью в оставленном саду мы сорвали несколько душистых плодов айвы.
Мы здесь гуляем с собакой уже несколько лет.
Они такие природные, эти земли, что иногда я нахожу здесь ракушки, как на дне моря. Здесь и вправду было море, очень давно. Ракушки не врут. Недавно наблюдала неизвестное явление природы: на небольшом участке земля всхолмилась и стала похожей на застывшие волны. А вот пролегает маршрутик крота: на протяжении десяти метров через равные промежутки нарытые кучки земли. Человеком здесь и не пахнет.
И вот произошло нечто, омрачившее безмятежные загородные прогулки. Мы стали натыкаться на кучи мусора, не меньшие по объему, чем кузов самосвала. Мусор строительный, но треть его составляют пластиковые бутылки и консервные банки, остатки жизнедеятельности строителей. Ясно — сдали дом «под ключ», а мусор вывезли за город, на лучшие в мире, плодороднейшие земли, на знаменитый грушевский чернозем. Это каким же жадным, наглым и ленивым надо быть, чтобы не вывезти мусор на узаконенную свалку, а самолично основать новую, в райском месте и бесплатную. То же самое, что бросить первые комья земли в свою собственную могилу.
Особенно много мусорных куч вдоль прекрасной грунтовой дороги, ведущей через поля напрямик из Новочеркасска в Грушевку.
Это не журналистский материал, а крик души.
Вот чьи это земли, кому принадлежат, кто владеет несметными этими богатствами? Европейский цивилизованный земледелец и землевладелец сошел бы с ума, увидев, как мы распоряжаемся своим роскошным наследством. Так же все вокруг можно превратить в свалку отходов. А что? Мы можем! Мы же временно здесь живем. Нас же скоро волшебным пинцетом переместят в лучшую жизнь, чистую и богатую.
Когда я пожаловалась своей знакомой, которая имеет дачу на Татарке (и это уже готовый борец за экологию), что люди не любят и не жалеют свою родную природу, она ответила: «Что ж, бытие определяет сознание…» Я расшифровала это так: свинское бытие определяет свинское сознание. А ведь это наша единственная жизнь.
Недавно возвращалась с хутора Калинин (на Дону). Проезжала самые красивые места, где протекает Аксай, Теплый канал и еще одна небольшая речка. Все это поросшее старыми деревьями, изрезанное грунтовыми дорогами пространство – наша донская Венеция с мостами и рыбацкими лодками под ними. Это место излюблено не только рыбаками: многим нашим современникам помнится праздничными пикниками-шашлыками.
И вот поднимаю глаза и вижу: с роскошного обрыва разгружается мусоровоз. Просто поднимает кузов и вываливает мусор на высокий берег Аксая.
Люди! Мы живем в безопасном, удобном месте с умеренным климатом. Москвичи и прочие северяне с ума сходят по нашим черешне, помидорам и винограду. Мало кто может остаться равнодушным к скромной роскоши донского пейзажа. Наш город опоясывают три реки и окаймляет цепь родниковых прудов. Они были чистыми! Представьте, что в нашем ареале обитания три чистые речки и чистые пруды, и все это дал нам Бог. А во что мы превращаем его бесценные дары?
«Ты молилась ли на ночь, береза? Вы молились ли на ночь, запрокинутые озера — Сенеж, Свитязь и Нарочь? Вы молились ли на ночь, соборы Покрова и Успенья? Покурю у забора. Надо, чтобы успели!…» (Андрей Вознесенский)