«Скорая помощь» Новочеркасска – когда наступит сегодняшний день?

При подготовке очередного выпуска нашей постоянной рубрики «Говорят депутаты» мы обратились к заместителю председателя городской Думы Андрею Карабедову. Правда, тему для обсуждения предложил сам Андрей Георгиевич.
— Давайте расскажем о том, как обстоят дела на городской станции скорой помощи. Насколько мне известно, материально-техническая база и условия работы там оставляют желать много лучшего, — сказал депутат. – По информации, которой я располагаю, на «скорой» сейчас острая нехватка врачебных кадров, да и санитаров в бригадах нет. Кроме того, очень изношен автопарк, машины находятся в удручающем техническом состоянии. А ведь «скорая помощь» — это жизненно важная служба, сбои в работе которой просто недопустимы!
Прокомментировать ситуацию, изложенную депутатом, корреспондент «В» попросила главного врача Городской больницы скорой медицинской помощи Вадима Таранца. Для того, чтобы разговор был более «предметным», мы с главврачом отправились на улицу Комитетскую, где расположено центральное городское отделение «скорой помощи».

«Кони»
— Давайте говорить обо всем по порядку, — предложил Вадим Васильевич. – Автомобилей нам вполне хватает. Другое дело, что износ их, и в самом деле, составляет от 40 до 60 процентов. Ведь работа на «скорой» — круглосуточная, и в снег, и в дождь, и при гололеде. По нормативам, которые имеются в приказе Минздрава №100, в нашей стране считается оптимальным соотношение – одна машина на десять тысяч населения. Эти нормативы приняты в начале двухтысячных, не думаю, что они уже успели устареть. У нас есть 19 машин. Естественно, все они не могут постоянно быть в работе. Где-то что-то сломалось, где-то заболел водитель, где-то необходимо пройти ТО. Но в целом, автопарк находится в приемлемом состоянии и способен справиться с нагрузкой, которая на нас ложится.
Полтора месяца назад, по словам главврача, поменяли заведующего гаражом. Молодой активный работник за это время успел привести в порядок автопарк «скорой». Где-то заменили запчасти, где-то починили старый, но еще жизнеспособный механизм. Водителей, по словам главврача, тоже достаточно, как и ГСМ.
— Вряд ли кто-то будет спорить со мной, — отмечает Вадим Таранец. – Сегодня просто не может быть претензий к нам из-за того, что мы не в срок приезжаем на вызовы. Чаще всего бригада оказывается на месте через две-три минуты. Максимум, разрешенный законодательством – двадцатиминутное ожидание «скорой помощи». Такое в нашей практике случается только в форс-мажорных ситуациях.
— Это правда, — кивает диспетчер по приему и отправке вызовов Татьяна Ремнева, указывая на три бланка-вызова, лежащие перед ней на столе. – Вот, посмотрите, тут два скоропомощных случая (их на бланке отмечают красными полосками) и один вызов для перевозки «тяжелого» пациента. Сейчас я отправила бригаду по первому адресу прямо отсюда, второй срочный вызов врач принимает по рации. Следующая машина, которая освободится, отправится перевозить планового «пассажира».
Вот эти «плановые» перевозки – одна из «больных тем», вызывающих недовольство всех, кто работает на «скорой». Получается, что бригады, помимо работы на вызовах, должны исполнять роль «медицинского такси» — перевозить «тяжелых» больных из одного медучреждения в пределах Новочеркасска, а иногда – и области, в другое. Но пока другого выхода нет – машин медучреждениям катастрофически не хватает, да и на «скорой», если поступает такого рода вызов, отказать просто не имеют права.

Люди
— Врачей нам и в самом деле не хватает, — разводит руками Вадим Таранец. — Имей я такую возможность, я принял бы на свободные ставки трех, а то и четырех специалистов. Проблема состоит в том, что для работы на «скорой помощи» мы не можем принять врача общей практики. Тут нужны специально обученные доктора, имеющие соответствующий сертификат, подтверждающий квалификацию. Сейчас таких желающих у нас нет. Молодые врачи, во-первых, чаще всего выбирают более «перспективные» специализации, а во-вторых, даже получив по окончании медуниверситета квалификацию «врач скорой помощи», не спешат идти работать на нашу маленькую зарплату. Мне нечем на сегодняшний день «завлекать» кадры.
Фельдшерские ставки заняты все, да и на практике, заявил главврач, имеющихся фельдшеров вполне достаточно. Вот с санитарами – действительно напряженка. В той смене, за работой которой удалось понаблюдать журналисту городского еженедельника, их не оказалось вовсе. На вопрос, как бригада справляется с вызовами к «тяжелым» больным, которых, к примеру, требуется перенести из квартиры в машину, врачи и фельдшеры ответили молчанием и удивленным приподниманием бровей. Потом мне объяснили, что в «скорой» все давно привыкли к тому, что иногда тяжелых пациентов приходится своими силами спускать с верхних этажей или нести на мягких носилках по обледенелому спуску до того места, где остановилась машина. Ведь привлечь к этой тяжелой работе родственников получается не всегда. Иногда, в совсем уж тяжелых случаях, приходится, так сказать, ориентироваться по ситуации – пока врач общается с пациентом, водитель уговаривает соседей помочь с транспортировкой носилок. В случае категорического отказа привлекают еще одну бригаду. О том, чтобы доплачивать медперсоналу за такие дополнительные нагрузки, речи, конечно же, не ведется…
Вообще, признаются медики, очень часто им приходится выполнять не совсем свою работу.
— Каждый второй вызов, если говорить по совести – это не наша «зона ответственности», — объясняет диспетчер Алла Родичева. – Люди привыкли к тому, что сейчас проще простого взять мобильный телефон и позвонить нам. «Скорую» вызывают не только в по-настоящему экстренных случаях, но и при легких травмах, когда вполне можно было бы дойти до травмпункта, при просто непонятных симптомах, требующих консультации специалиста. Приезжаешь на очередной такой вызов, человек, к примеру, жалуется на боли в ноге. Спрашиваешь, давно ли болит, отвечает, что уже неделю. На вопрос, почему до сих пор не обратился к хирургу, говорит, что там надо стоять в очереди, а «скорая», если есть необходимость, в особом порядке доставит в больницу. Похожие ситуации бывают и с высокой температурой – люди терпят недомогание по нескольку дней, к терапевту не обращаются. А потом, когда под вечер столбик термометра начинает зашкаливать, вызывают нас и требуют укол. Еще одна категория наших «постоянных клиентов» — пенсионеры, страдающие от перепада давления. Для некоторых из них вызвать перед сном «скорую помощь» – это уже традиция. Ведь вместо того, чтобы принимать таблетки, можно дождаться, когда к тебе приедут и сделают инъекцию.
В идеале, бригады должны выезжать на действительно «скоропомощные» случаи – аварии, отравления, детские травмы и обострения хронических болезней. Но по закону и по совести на «скорой» не могут отказать ни одному позвонившему. Тем более, что пару месяцев назад в диспетчерской установили компьютер, через который теперь проходят все звонки. Специальная программа круглосуточно записывает все переговоры диспетчеров с позвонившими.
— Спецодеждой все обеспечены, с медикаментами, вроде бы, тоже проблем нет, — загибает пальцы Вадим Таранец. – Фельдшеры постоянно проходят обучение. Вот и сегодня, посмотрите, они сдают очередной экзамен.
— Да, в последнее время нам стали регулярно выдавать спецодежду и обувь, — подтвердила слова начальника Татьяна Викторовна Ремнева. – Да и с лекарствами проблем нет. Во всяком случае, медикаменты для оказания первой помощи, анальгетики и наркотические обезболивающие для сложных травм у нас имеются в достаточном количестве. Вот о ежегодной премии, которая нам полагается, начальству приходится напоминать, это да. Но после пары звонков главврачу обычно и этот вопрос решается.

Дом
Здание, в котором располагается сейчас «скорая помощь», это старинный особняк, который, как и многие дома в Новочеркасске, является чуть ли не ровесником города. Хоть Вадим Таранец и говорит о косметическом ремонте, который был там пару лет назад, по виду помещений понять, когда они ремонтировались, довольно сложно. Такое впечатление, что было это еще в позапрошлом веке. Старые двери и окна, потертый, полуистлевший линолеум, неопределенного цвета стены. Вся мебель в помещениях, по-видимому, помнит еще те времена, когда дом освещался керосиновыми лампами.
— Спасибо городским властям, недавно нам построили новый современный туалет, — с гордостью демонстрирует комфортный санузел главный врач. – Раньше, стыдно признаться, «удобства» располагались на улице, в деревянной кабинке.
На корреспондента «В» туалет, по правде сказать, произвел неизгладимое впечатление. Определенно, это – самое красивое, опрятное и ухоженное место во всем здании. Все остальные помещения, в силу своего возраста и длительного отсутствия ремонта, могут только позавидовать «уголку задумчивости» с его ровным кафельным полом, поразительно красивой (в сравнении со всеми остальными) дверью и до странности высоко расположенными выключателями. Правда, как стало известно автору этих строк, буквально на следующий день после нашего визита в «скорую» удивительный санузел на некоторое время вышел из строя.
Вот только работники станции почему-то не замечают, в каких убогих условиях они работают. Загадка, да и только – люди не жаловались на аварийное здание, на шаткую мебель, устрашающего вида окна и дырки в полу. Или они и вправду такие патриоты своего дела (в чем после визита на станцию «скорой помощи» автор этих строк ни на минуту не сомневается!), или это присутствие главврача не дало общественному мнению вырваться-таки
наружу. Если правдиво мое первое предположение, и работники «скорой» и в самом деле не замечают собственных неприглядных условий работы, могу лишь мысленно снять перед ними шляпу. Если же к истине близко второе предположение, могу им искренне посочувствовать, так как Вадим Васильевич, в общем-то, среди всех проблем, которые имеются у подчиняющейся ему «скорой», старое здание не назвал. Напротив, он заметил, что условия работы там – вполне приемлемые, бывают и похуже. Правда, к лету главврач обещал установить сплит-системы, чтобы в здании легче дышалось.
Как только наша маленькая экскурсия закончилась, и мы с главврачом выехали за ворота, он предложил: «А давайте сейчас сделаем контрольный вызов и проверим, как быстро к нам прибудет бригада?» Мы остановились на одном из перекрестков, корреспондент «В» набрала короткий номер и сообщила, что здесь машина сбила пешехода. Раны, по нашей «легенде», были несерьезные, «пациент» — в сознании. Через две с половиной минуты на перекрестке остановилась бело-красная машина, и уже знакомый нам молодой доктор с озабоченным лицом стал осматриваться в поисках пострадавших. Записав, сколько времени бригаде понадобилось, чтобы прибыть на место, мы признались в том, что вызов был ложным, и медики отправились работать дальше.