Сразу два события будут отмечать в конце сентября в Российском научно­исследовательском институте проблем мелиорации (горожане по привычке называют его ЮжНИИГиМ) ­ 75 лет основания этого учреждения и 60­летие его директора, Вячеслава
Николаевича Щедрина. Предстоящие юбилеи ­ хороший повод для встречи и разговора с академиком Российской академии сельскохозяйственных наук, видным учёным, автором множества изобретений и разработок. Такая встреча состоялась, правда, времени для неё было в обрез. На столе у В.Н. Щедрина лежал билет в Москву, и до отхода поезда оставалось всего три часа. Говорили о многом, но начали банально ­ с биографии.

“НЕУД” БУДУЩЕМУ АКАДЕМИКУ
— Небольшой город Гулькевичи в Краснодарском крае, где я родился, состоял из нескольких хуторов, — начал Вячеслав Николаевич, — я жил в хуторе Луначарский. Там была речка, уже не помню её название, но помню, как мне думалось, что хорошо бы её расчистить, чтобы течение было хорошим…
— То есть, еще в детстве вы смотрели на мир с точки зрения мелиоратора?
— Получается, так, — улыбается мой собеседник.
Оказалось, что будущего академика, окончившего школу с серебряной медалью, срезали на вступительных экзаменах в НПИ. Особенно обидно было Вячеславу, что срезали его на математике, предмете, который он знал очень хорошо.
Через год он вновь едет в Новочеркасск и поступает на гидрофак Новочеркасского мелиоративного института (сейчас — НГМА).
В шестидесятых годах прошлого столетия, в пору студенчества будущего академика, в стране решались масштабные задачи обводнения засушливых земель, разрабатывались и строились новые гидротехнические сооружения: каналы, плотины, водохранилища. Мелиорация была на подъёме, на неё возлагали большие надежды.
Учился Вячеслав хорошо и подумывал об аспирантуре, но в то время поступить в неё было очень непросто, поэтому молодой инженер-гидротехник поехал по распределению работать в Воронежскую область, в передвижную механизированную колонну. Потом была служба в армии, дальше — работа в Курской области, а после рождения второй дочери (Вячеслав женился ещё студентом), пришлось снова менять место работы. Жена вернулась к родителям в Новочеркасск, а Вячеслав Николаевич стал строить Николаевский гидроузел.

РАБОТА — В ОСНОВЕ ВСЕГО

— Работал я прорабом, и, по тем временам, зарабатывал очень неплохо, семью содержал, — вспоминает мой собеседник, — но через год мой друг и одногруппник Юра Косиченко прислал мне письмо, где сообщил, что в НИМИ появился новый учёный — Борис Иванович Сергеев с новыми идеями и разработками в области мелиорации. Я вернулся в Новочеркасск, и после беседы с Борисом Ивановичем, был принят старшим научным сотрудником в научно-исследовательский сектор. Ещё через год я поступил в аспирантуру в ЮжНИИГиМ, где работал известный учёный — Борис Борисович Шумаков. Это было 25 апреля 1974 года. С тех пор ЮжНИИГиМ я не покидал.
Через три года Вячеслав Щедрин оканчивает аспирантуру и защищает кандидатскую диссертацию. Материала было очень много. Он объездил всю Татарию, Башкирию, Мари-Эл. Летом — командировки, зимой – лабораторные исследования, обработка материалов.
После аспирантуры Вячеслав Николаевич был назначен директором бюро внедрения. Следующая должность — заведующий отделом гидротехнических сооружений. Потом — заместитель директора по науке, а в 1989 году В.Н. Щедрин стал директором института.
— В каждом человеке заложено стремление к росту, — убеждён Вячеслав Николаевич, — но для того, чтобы расти, надо не просто об этом говорить, надо очень много делать, надо постоянно работать. Если человек будет настойчиво трудиться, то обязательно многого добьётся. Для меня работа — в основе всего.

МЕЛИОРАЦИЯ — ЗАЛОГ ИЗОБИЛИЯ

Перечисление разработок, изобретений, научных работ, того, чему посвятил свою жизнь академик Вячеслав Щедрин, вряд ли будет понятным для человека несведущего. Можно сказать проще: В.Н. Щедрин своими разработками сэкономил для страны большие деньги, пополнил казну средствами, а закрома — продукцией. Ведь от успешной работы мелиораторов напрямую зависит содержимое нашей тарелки. Мелиорация, обводнение, орошение сельскохозяйственных угодий работают на производство продуктов — мяса, молока, хлеба, овощей и фруктов.
В семидесятые, восьмидесятые годы мелиорация была в чести. У нас, на юге, мелиорация имела вполне конкретные цели — создание кормовой базы для животноводства. Свернули эту отрасль — перестали нуждаться в кормах, к чему тогда и мелиорация?
— К счастью, сегодня пошли обратные процессы, — считает Вячеслав Николаевич, — тот же национальный проект “Развитие агропромышленного комплекса” предусматривает развитие животноводческой отрасли. Снова понадобятся корма, снова будет нужна мелиорация. Сейчас есть федеральная целевая программа “Плодородие”, в разработке которой мы принимаем участие. Нашему институту поручена доработка и корректировка отдельных моментов этой программы. Сейчас еду в Москву готовить документы в Минэкономразвития Г. Грефу, потом они пойдут премьеру М. Фрадкову. Сегодня наш институт — “рабочие руки” Министерства сельского хозяйства России. Вся идеология по орошению, в масштабах страны, проходит
через нас.

ЗАПАД НАМ ПОМОЖЕТ?

Вячеслав Николаевич приводит статистику. В 1990 году в Ростовской области было 2,2 миллиона голов крупного рогатого скота. Сейчас — 650 — 670 тысяч голов. Поголовье сократилось в 3,3 раза. Ясно, что эти ресурсы не удовлетворяют наши потребности.
— А не решит ли проблему вступление России во Всемирную торговую организацию?
— Это мы уже проходили. Помните, в начале 90-х к нам пошёл импорт широкой рекой, но далеко не лучшего качества. Весь цивилизованный мир дотирует сельское хозяйство. В США в один гектар вкладывается 100 долларов, в Европе — 200 евро, у нас — менее 150 рублей. Во всём мире производство сырья (мяса, молока, овощей, зерновых и т.д.) убыточно, но есть множество вариантов перераспределения прибыли, которую получают переработчики и реализаторы продуктов: прямые дотации, снижение цен на горючее, удобрения, семена и т.д. Всё здесь замешано на экономике. Например, приобретая у нас сырье, зарубежные компании будут иметь с него неплохие дивиденды. Перерабатывая его, они занимают своих работников, те получают зарплату, идут налоги, комплекс работает, а потом готовую продукцию они продают снова нам же. Прибыль получают многократно.
— А мы так не можем?
— Можем, но, как прежде, науку у нас не очень слушали, так и сейчас, — вздыхает Вячеслав Николаевич, — если прежде всё было подчинено идеологии, то сегодня — бизнесу. Бизнес наш рассчитан на “быстрые” деньги. А развитие агропромышленного комплекса — процесс длительный. Быстрой отдачи там ждать не стоит. Но я ещё раз хочу сказать, что в стране наметились положительные тенденции. После “перестроек” и “перестрелок”, когда создавался класс собственников, мы, вроде бы, начинаем заниматься проблемами страны.
— Но ведь мелиоративную станцию во Владикавказе, с которой начался ваш институт, организовали в 1924 году, всего через несколько лет после Гражданской войны. Да и сам ЮжНИИГиМ был организован в Новочеркасске не в самые лучшие для страны времена, в 1932 году. То есть тогда понимали важность вашей отрасли? А сейчас мы смотрим на соседей — привезут нам они что-нибудь или нет?

НАШЕ — ЛУЧШЕЕ!

— Нас “развратила” нефтяная труба, — с горечью говорит Вячеслав Николаевич, — говорили: зачем нам поднимать хозяйство, если можно продать нефть, и купить что угодно? Сейчас я вижу, что подходы изменились. Есть нефть, нет нефти — любая страна должна работать. Жаль только, что учёных у нас слушать не хотят. В Великобритании 30% бюджета идёт на образование и науку. У нас, знаете, сколько? Вот-вот… А между тем, наша продукция одна из самых экологически чистых в мире. Мы даём на гектар 30 кг удобрений, в развитых странах — 200, а под овощи идёт и вся 1000! Вот наша ниша в ВТО — экологически чистая продукция. Некоторые бизнесмены уже везут за границу наши фрукты-овощи самолётами. Они же вкусные! Ведь наши селекционеры работали над вкусовыми качествами сортов, над их устойчивостью и урожайностью. В импортных плодах, выращенных с использованием разных стимуляторов, нет тех микроэлементов, что в них должны быть, скороспелки просто не успевают их набрать, а в наших — всё, что заложено природой.
И правда, разрежешь наше яблоко, срез желтеет, окисляются ферменты, а импортное так и усохнет, не изменив цвета.

СТАВКА — НА МОЛОДЁЖЬ

— Вы знаете, среди академиков сельскохозяйственной академии, я — самый молодой, — улыбается Вячеслав Николаевич, — да и средний возраст сотрудников нашего института сегодня 39 лет. В других институтах — 60 лет. Молодежи у нас очень много. И молодёжь наша трудолюбива и талантлива. В прошлом году защитились шесть кандидатов и один доктор. В текущем году уже трое кандидатов, и ещё к защите готовятся девять и один доктор. Стараемся нашей молодёжи помогать. Три года назад сдали жилой дом, где всем, стоявшим на очереди до 1995 года, дали квартиры. Сегодня я получил разрешение на реконструкцию трехэтажного общежития под жилой дом для наших специалистов.
— Значит, Новочеркасск как был центром мелиорации на юге России, так и будет им оставаться?
— Да, если мы будем стремиться к этому, — отвечает Вячеслав Щедрин, — а в наших ребятах я уверен!

Вячеслав Бочкарёв, заместитель директора по науке: “С Вячеславом Николаевичем работаю 12-й год. Это очень многогранный, очень энергичный человек и руководитель. Он умеет ставить цели и достигать их. Благодаря Вячеславу Николаевичу институт выжил в трудные времена и сохранил лидирующие позиции в своей отрасли на уровне страны”.
Юрий Косиченко, заместитель директора: “С Вячеславом Николаевичем мы учились в одной группе в НИМИ, потом в аспирантуре. Для меня он, прежде всего, надёжный друг и товарищ. Очень доброжелательный, поддерживает нашу молодежь, но, когда надо, и требовательность проявляет. Трудолюбие и целеустремлённость позволили ему, парню из простой семьи, стать видным ученым и академиком”.
Георгий Балакай, заместитель директора: “Знаю Вячеслава Николаевича уже больше 30 лет. Он — отличный человек, как друг, как семьянин, как руководитель. Ценит тех, кто работает. Он у нас генератор идей. Постоянно проявляет инициативу в министерстве и обеспечивает институт интересной
работой”.