История страны, история семьи — это, суть, два зеркала, поставленные напротив. Отражаясь друг в друге сложными перипетиями своих судеб, они и создают могучий образ бесконечности. Что есть человек без своей страны, что есть страна без человека? Утраченные архивы, срытые кладбища, истлевшие письма… В никуда уходят фамилии и роды, навсегда стирается память о них. Любая из таких утрат оставляет на зеркале маленький след, и если беспамятство охватывает целые поколения, то зеркало покрывается тонкой паутиной сверкающих трещин, за которыми уже ничего нельзя разобрать. Что мы? Где мы? Что с нами произошло? И какая, собственно, страна перед нами и позади нас? Кто вы, пращуры мои, отзовитесь! Но в ответ лишь гнетущая тишина безвременья.
И начинаются испуганные поиски себя в прошлом, которое не прощает ни обид, ни пренебрежительного отношения. Медленно, крупица за крупицею, собираются факты. Безымянным изображениям на старых дагерротипах возвращаются имена, на еле различимых холмиках земли появляются кресты и надгробные камни, и вновь созданная летопись ложится на стол перед взором любопытного, неравнодушного читателя.

К сожалению, сегодня вам редко встретится такая сильная цельная натура, что возьмет на себя титанический труд и очистит от вековой пыли забвения прошлое своих предков. Редко встретится человек, не боящийся говорить правду без прикрас о своей семье, всем воздавая должное.

Именно поэтому каждая из таких встреч запоминается надолго. Полученные впечатления подвергаются вдумчивому, неторопливому осмыслению, а потом, по прошествии времени, настоятельно просятся быть пересказанными.
Мне бы хотелось поведать вам о семье одного удивительного человека, генерал-лейтенанта внутренней службы МВД, доктора юридических наук, действительного члена нескольких международных академий, Анатолия Васильевича Пониделко. Так вышло, что его собственная жизнь и жизнь его предков накрепко связана с Новочеркасском. Чтобы рассказать все до конца, мне придется совершить путешествие во времени и отправиться в далекий 1863 год.

Итак, покачиваясь в такт звонкому цоканью копыт по булыжной мостовой, я еду на извозчике по таким знакомым и незнакомым улицам своего родного города.
После знаменитых реформ Александра II в России начался промышленный бум. Дымящимися сигарами кирпичных труб поднимались заводы и фабрики, глубоко под землей прорубались темные лабиринты шахт и рудников, а через леса, поля и степи необъятной России потянулись стальные ветки железных дорог. Разумеется, города Русского Юга, до сей поры влачившие тихое спокойное существование, за счет торговли и мелких ремесел стали бурно развиваться. Новая реальность требовала во множестве сильные и, по возможности, дешевые рабочие руки. Именно в это время из деревень в города в поисках лучшей жизни потянулись на заработки крестьянская беднота. Среди тех, кто приехал в Новочеркасск в то кипучее время, был дед нашего героя, Борис Васильевич Пониделко.

Однако не следует забывать, что Новочеркасск был и остается особым городом, коренное население которого, как сегодня, так и встарь, не особенно приветливо встречало пришлых людей. Гордые, не привыкшие к рабству казаки смотрели свысока на робких выходцев из центральных губерний и из Малороссии.
Не имея о том ни малейшего представления, двадцатидвухлетний украинец Борис Васильевич Пониделко в 1863 году женился на солдатской дочери, Екатерине Осиповне. Сейчас трудно сказать, где проходил обряд венчания молодой семьи: в ту пору большинство новочеркасских храмов, сохранившихся до наших дней, еще не было построено.

В конце декабря 1863 года в Новочеркасске произошло знаменательное событие: была торжественно открыта железная дорога, соединившая Грушевские копи и станцию Аксайскую. 1 января 1864 года началось регулярное движение поездов. Новочеркасский вокзал стал центром притяжения физически сильных молодых людей, готовых выполнять любую работу, поэтому нет ничего удивительного в том, что крепкий, широкоплечий парень устроился носильщиком на вокзале. Возможно, это было самое счастливое время в его жизни. Будущее виделось лишь в радужных тонах, трудности, в силу возраста, казались легко преодолимыми, дома его ждала любящая трудолюбивая женщина. Если бы он знал, какие страшные испытания готовит ему Столица Донского казачества, возможно, он, бросив все, вернулся бы со своей молодой женой в родную деревню.

«В поте лица твоего будешь есть хлеб…», — сказал Господь Адаму, определив судьбу многомиллионной армии человеческих потомков мужского пола. Борис Пониделко трудился изо всех сил, стараясь обеспечить достойную жизнь своей на глазах разраставшейся семье. Он до боли напрягал мускулы, перетаскивая в день по несколько тонн. Но денег такая работа приносила унизительно мало. О том, чтобы купить свой собственный дом, нечего было даже мечтать. Семья из 10 человек снимала второй этаж в деревянном двухэтажном доме.
Если сегодня пройтись по переулку Кривому, можно на какое-то мгновение потерять ощущение времени. Дома, сады, голоса, даже запахи — все сохранилось таким, каким оно было сто с лишним лет назад, когда в доме №20 жила семья Пониделко. Лишь электрические провода, да ухоженные легковые автомобили у ворот говорят о том, какой нынче век.

Разумеется, это было не самое лучшее место Новочеркасска, но, с другой стороны, до работы — рукой подать, да и до центра города, напичканного всяческими соблазнами, всего-навсего полчаса ходу медленным шагом.
Несмотря на свою многодетность, Екатерина Осиповна вынуждена была постоянно трудиться. Она мыла полы в зажиточных домах, подрабатывала то нянькой, то прачкой. Женщина не роптала на судьбу, но вечером, накрывая на стол к ужину, она сталкивалась с нищетой в самом неприглядном ее виде, когда тоненькими ломтиками нарезала хлеб, стараясь не уронить ни крошки.

Рядом строились великолепные храмы, за литою чугунной оградой шумел Александровский сад, город торжественно встречал Его Императорское Величество Государя Александра III, который в 1887 году участвовал в закладке здания Донского Мариинского института благородных девиц. А страшные несчастья уже стояли у порога семьи Пониделко. Один Бог ведает, как трудно приходилось этим добрым, работящим людям, рассчитывая только на свои силы, выживать в чужом городе. Но силы оказались не безграничными. Подорвав здоровье тяжелым физическим трудом, Борис Васильевич Пониделко стал часто болеть. Слепые, нелепые случайности отобрали во младенчестве двоих сыновей. А потом случилось самое страшное: от неразделенной любви покончила с собой единственная дочь Надежда, выпив уксусную эссенцию. Самоубийц в Православной России не жаловали никогда. Наверное, Борис Васильевич перенес немыслимые муки, когда гроб с телом любимой красавицы-дочери опускали в неосвященную землю. Вместе с нею дед нашего героя хоронил свои несбывшиеся надежды на простое человеческое счастье, а через неделю навсегда упокоился на хотуновском кладбище под Новочеркасском.
Жизнь часто ломает нестойких, убивает слабых, но упрямых и сильных закаляет, делая сильными вдвойне. Описанное мною безрадостное бытие подавляло ощущением полнейшей безысходности. Нищета, сословные ограничения, постоянное уязвление самолюбия заставляло опускать руки и смиряться многих. Но находились и такие, кто, чувствуя в себе силу и способности, хотел, во что бы то ни стало, заявить о них всему свету.

31 декабря 1885 года в семье Пониделко родился старший сын, нареченный Василием — будущий отец нашего героя. В те годы детство заканчивалось рано. Василий Пониделко прекрасно понимал, что почетное звание старшего сына обязывает его заботиться о благе семьи. Поэтому, окончив приходское училище, он пошел работать на чугунно-литейный завод Миненкова и Отто. Сам того не зная, крестьянский сын стал частью пролетариата, которому сумрачные германские мудрецы прочили великое будущее. На свою беду или счастье, Василий Пониделко оказался одним из тех, чья молодая дерзость и нерастраченный пыл, становились мощными парусами, приводившими в потайные и опасные гавани марксистских кружков.
За последние десять лет о самой революции, и, в особенности, о ее творцах сказано очень много нелицеприятного. Ужасы красного террора, гражданской войны и всего того, что случилось потом, заслонило собою язвы и гнойники Старой России, которых на самом деле было слишком много. Вполне естественно, что некоторые горячие головы, бросались в революцию как в гигантскую волну, способную и очистить и погубить.

На заводе существовала подпольная марксистская ячейка, пользовавшаяся известностью в рабочей среде Новочеркасска. Подпольщики Фирсов и Кулешов обратили внимание на сообразительного смелого юношу. Первое задание по расклеиванию листовок в заводских цехах он выполнил с таким неподдельным рвением, что революционеры со стажем удовлетворенно покачивали головами, дескать, достойная смена растет.

Началась несчастная для русского оружия война с Японией, и хотя Новочеркасск находился за тридевять земель от театра военных действий, войско выставило свыше 2000 человек, и вскоре по каменным тротуарам города застучали деревяшками своих протезов безымянные герои далекой Манчжурии. В Александровском саду духовые оркестры заиграли новые пронзительно-печальные вальсы, а в книжных лавках продавались цветные карикатуры на адмирала Того.

В год Цусимы столица Донских казаков пережила несколько дней всеобщего ликования. Наконец-то был освящен Вознесенский кафедральный собор. Теперь радостный звон его колоколов, разносившийся повсюду, был хорошо слышен в Кривом переулке, особенно в теплые дни, когда мать раскрывала окна. Но мысли Василия Пониделко уже были далеки от Евангельских истин. Иное учение, обещавшее скорое наступление всеобщего счастья на Земле, овладело им полностью.
В 1905 году Василий уже состоял в рабочей дружине. Забастовки, вспыхивавшие то на одном, то на другом заводе города, не обходились без его прямого участия. Недовольство результатами войны и, в особенности, условиями жизни и труда вылилось в общегородскую стачку. Разумеется, наиболее активных «подстрекателей» к акциям неповиновения в небольшом городе знали поименно, и вскоре Василия Федоровича Пониделко уволили с завода. Это было первое серьезное столкновение молодого бунтаря с мощной государственной машиной, которое лишь распалило его горячую азартную натуру. В годы первой русской революции Василий постоянно посещает кружок марксистов, ходит на маевки, проводит беседы с рабочими, яркими красками описывая картины тяжелого повседневного существования. В 1907 году его выбрали делегатом на конференцию организации РСДРП городов Шахты и Новочеркасска. За Василием установили слежку, и по рекомендации опытных подпольщиков он был вынужден перейти на нелегальное положение.

Рискуя свободой, молодой революционер продолжал выполнять задания партии, и однажды мастерски провел операцию по тайной перевозке типографии в город Шахты. Все было сделано на глазах у полиции и с такой замечательной дерзостью, что новочеркасское подполье ликовало. Однако вскоре ячейка была разгромлена, и Василию пришлось пережить и первый арест, вдохнуть удушливый запах неволи в переполненных камерах, а также отведать на вкус увесистые кулаки охранников. Ничего не добившись на допросах, через несколько месяцев Василия отпустили. Дома его ждали слезные мольбы Екатерины Осиповны одуматься и прекратить дружбу с «политическими» и тихое порицание отца, который все чаще и чаще находил единственное утешение на дне бутылки с вином. Но все было тщетно. На свободу Василий Борисович Пониделко вернулся сформировавшимся профессиональным революционером.

Неизвестно, каким чудом, но у молодого парня, выросшего в семье, где отродясь не читали книг, проснулась невероятная жажда к познанию. Аресты, став обыденностью, перестали страшить, порою удавалось устроиться на работу в железнодорожное депо. Заработок был мизерный, но Василий постоянно покупал книги. Книги не только помогали отвлечься от гнусных реалий окружающего мира, прочитанное требовало обсуждения с единомышленниками. Вокруг Василия собирались такие же, как он молодые, целеустремленные люди, свято верившие, что можно что-то изменить в несправедливом, по их мнению, миропорядке. Беседы, споры ночами напролет наполняли светом и смыслом убогое существование в маленьком провинциальном городе. Часто в праздники под видом пикников и вечеринок устраивались сходки за рекой Аксай. Благо сама донская природа, с ее бесконечной степью, ароматными травами, опасными стремнинами и тихими заводями рек настраивала на философский лад. А перед глазами на горе в садах и парках утопал родной город, воздев к небу купола своих церквей. Мальчишки удили рыбу, над рекою плыл то колокольный звон, то фабричные гудки. Где-то из раскрытых окон матери звали своих малышей, и, радуясь своей молодости и кристальной ясности однажды поставленной цели, молодые рабочие мечтали о том, как однажды они осчастливят весь мир.

Но мир хотел развиваться по-своему, ставя под сомнение не только право человека на счастье, но и на саму жизнь. В августе четырнадцатого года лидеры крупнейших мировых держав, не найдя согласия между собой, развязали четырехлетнюю кровавую бойню.

Привычные к походам удалые казаки, щеголяя новыми мундирами и гарцуя на ухоженных конях у подножия памятника Ермаку, даже не подозревали, чем кончится эта новая война между родственниками: Огненный ураган сметет с лица земли и Николая II, и его дядю Вильгельма.
В годы войны Василий Борисович Пониделко оставался в Новочеркасске. Занятый партийной работой, он упорно старался приблизить долгожданную революцию, к счастью для строителей нового общества все вокруг складывалось так, что зерна большевистской пропаганды падали на благодатную почву, и ждать оставалось недолго.

4 марта 1917 года в «Донских областных ведомостях» был напечатан Манифест об отречении Императора от престола. Номера газет запестрели сообщениями о митингах и массовых волнениях, пропитанные насквозь революционным пафосом, эти заметки перемежались низкопробными виршами местных поэтов, еще вчера запрещенных цензурой.

В октябре из Питера пришла весть, что отныне всю полноту власти в России берет на себя единственная серьезная политическая сила — партия большевиков.
В Новочеркасске создается революционный комитет, который возглавляет машинист паровоза Василий Иванович Вишневский. Одним из его заместителей становится Василий Борисович Пониделко.

Власть атамана Каледина просуществовала недолго. В январе 1918 года новочеркасский ревком поднял вооруженное восстание, и большая часть города перешла под контроль красногвардейцев. Однако установление советской власти не принесло ни мира, ни порядка. Стреляли днем и ночью, особенно жарко было на окраинах, где нашли себе убежище все те, кто не желал мириться с новоявленными хозяевами Донской столицы. Безрадостные для большевиков военные сводки лишь множили число участников белого движения.

Единственными воротами в город, через которые большевики получали оружие и продовольствие, в степном Новочеркасске, не имевшем ни речного, ни морского сообщения, оставалась железнодорожная станция. Ее нужно было удержать во что бы то ни стало. Революционный комитет создал специальный отряд. Теперь рабочие-путейцы охраняли вагоны, пресекали попытки диверсий. Заместителем командира отряда стал все тот же неутомимый Василий Пониделко. Он выставлял караулы, проверял документы в пассажирских поездах. Наверное, многим, кто проезжал через наш город в ту пору, навсегда запомнился мужественный, волевой человек с плотно сжатыми губами и острыми, пронзительными глазами, которые, казалось, способны видеть все насквозь.

Накануне Светлого Христова Воскресенья 1918 года в городе случилось страшное. Подвалы винодельческого завода Соколовых стали легкой добычей для разнузданной, неуправляемой толпы. С грохотом упали кованые засовы, и началась вакханалия. Пили, черпая вино горстями и шапками, пили, стоя по пояс в винных чанах. Пили и валились с ног кто в сладком забытьи, а кто — замертво.

Ночью в город стремительно ворвалась белогвардейская конница. Главные опорные пункты большевиков — вокзал и почта пали без боя. Здание совета было разгромлено. Гражданская война страшна еще и тем, что ее участниками напрочь отметаются такие понятия, как великодушие, милосердие, благородство. Со свистом и гиканьем лихие всадники шашками рубили спящих. И лужи крови, и лужи вина, блестевшие в ту ночь на мостовых, выглядели совершенно одинаково.
Каким-то чудом Василий Пониделко с остатками своего отряда сумел уйти из города.
Дорога домой оказалась долгой и трудной. Гражданская война разбросала большую семью по всему свету, и старший сын крестьянина Харьковской губернии вернулся в Новочеркасск лишь весною 1920 года. Испытывал ли он радость, шагая по знакомым улицам? Не думаю. Осенью 1920 года, истерзанная невзгодами и страхом, умерла Екатерина Осиповна, так и не дождавшись своих сыновей. Мечты о справедливом государстве рабочих и крестьян, вроде бы становились реальностью, но в душе образовалась какая-то пустота. И эту пустоту можно было заполнить только лишь созидательным трудом во имя новой, на глазах нарождающейся жизни.
В 1922 году после второго окружного съезда Советов рабочих, крестьянских, красногвардейских и казачьих депутатов Василия Борисовича Пониделко вызвали в исполком. Слова председателя Новочеркасского горисполкома Пивоварова стали для вчерашнего профессионального революционера полной неожиданностью. В духе того времени формула: «Партия решила рекомендовать Вас…» воспринималась как приказ, который следует выполнять незамедлительно. Но Василий Борисович был искренне озадачен: ему предложили возглавить окружную милицию.
Свято усвоив завет Ленина о том, что всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, когда она умеет защищаться, партийные руководители первых лет Советской власти старательно подбирали кадровый состав для работы в органах внутренних дел. Еще были живы и полны сил царские спецы, признавшие новую власть, а ответственные посты занимали грамотные профессионалы, получившие, в свое время, европейское образование. Но несмотря на это, кадровый голод был явлением повсеместным. Перед тем как назначить того или иного человека на важный государственный пост, тщательно изучалась его биография.

У Василия Борисовича Пониделко, разумеется, не было специального образования для работы в милиции, но он имел целый ряд других важных человеческих качеств: личное мужество, абсолютную убежденность в правоте коммунистических идей, требовательность к себе и окружающим и, самое, на мой взгляд, главное — это неистребимое желание и способность к самосовершенствованию. Не последнюю роль сыграло и его прошлое. Там, наверху, приняли во внимание его участие в обеспечении должной охраны новочеркасской железной дороги в 1918 году, а также работу на станции Россошь, где Василий Борисович Пониделко в годы гражданской войны возглавлял местную Чрезвычайную Комиссию.

После нескольких лет беспощадной войны, кровавых мятежей и страшного голода, огромная страна получила долгожданную передышку. Благодаря НЭПу в города возвращалась жизнь с ее привычной мирной атрибутикой. Заработал синематограф, в садах и парках заиграли духовые оркестры, а лихие извозчики снова стали катать нарядных барышень и щеголеватых кавалеров. Однако желанное социальное равенство так и осталось мечтой. Рядом с сытостью и достатком продолжала существовать беспросветная нищета в таких чудовищных формах, которые трудно было себе вообразить даже в дореволюционной России. Братоубийственная война породила многочисленную армию беспризорников. Голод, прогнав людей с насиженных мест, превратил вчерашних крестьян в просящих подаяния бродяг, разрушение промышленности привело к безработице. Если ко всему перечисленному прибавить, что страна была наводнена оружием, становится понятно, какая бездна работы разверзлась перед Василием Борисовичем Пониделко. Ни одного дня не обходилось без квартирных краж, бандитских налетов или пьяной поножовщины. Но главная беда была в том, что бороться приходилось не только с обычными уголовниками.
В Новочеркасске начала двадцатых годов еще жило слишком много людей, люто ненавидевших советскую власть и ее представителей. Поэтому ни один из видных общественных работников не мог быть уверен в том, что вежливо раскланивающийся с ним поутру добродушный горожанин, вечером не выстрелит в спину из припрятанного в сарае обреза. Но если в городе была хотя бы какая-то видимость порядка, то станицы жили в постоянном страхе перед бандитскими набегами. Особенно кровавая репутация закрепилась за бандой Маруси Анархистки. Это была уже не просто банда, а настоящий боевой отряд, с настоящим знаменем, на котором красовался излюбленный лозунг всех российских погромщиков и убийц: «Бей жидов, спасай Россию!».

Василий Борисович Пониделко прекрасно понимал, что спокойная жизнь в округе не наступит до тех пор, пока не будет покончено с жестокой атаманшей и ее головорезами. Это было непросто сделать, потому что многие в Новочеркасске сочувствовали бандитам. Маруся Никифорова имела в городе несколько конспиративных квартир и разветвленную сеть агентуры. Возможно, и среди работников милиции затесался предатель, состоявший в тесной связи с преступниками. Иначе как можно объяснить частые случаи пропажи важных следственных документов. Василий Борисович пристально всматривался в своих сослуживцев, он во что бы то ни стало хотел разоблачить двурушника, опираясь на свою интуицию и чутье, это стоило ему многих бессонных ночей, сил и нервов. Но, все-таки, удача была на его стороне.

Однажды в милицию пришел рабочий-железнодорожник, он сообщил, что у Бирючьего Кута, в камышах скрываются какие-то люди, к ним приходят женщины, в кошелках и ведрах приносят еду. Убедившись, что рабочий не врет, стражи порядка, похватав наганы, помчались на место. Окружив густые плавни, они шли медленно и тихо, стараясь, чтобы ни одна случайно хрустнувшая веточка не выдала бы их раньше времени. Пальцы сводило на спусковых крючках, с минуты на минуту могла начаться перестрелка, но в камышах никого не оказалось. И опять счастливый случай пришел на помощь милиционерам. Невесть откуда взявшиеся сторожа бахчи шепотом рассказали, что неподалеку под откосами они видели вырытые норы. Захваченные врасплох, словно дикие звери в своих логовищах, бандиты не смогли оказать сопротивления. Этот первый успех был только началом полного разгрома банды. Милиция, опираясь на помощь горожан, преданных советской власти выследила связи и явки преступников, и вскоре угроза разбойничьих набегов в округе была ликвидирована. Василий Борисович Пониделко cpaботал как настоящий опытный профессионал, однако, за право быть победителем он едва не заплатил самую высокую цену.

Начальник Окружного управления милиции, возвращался домой, по обыкновению, поздно. Тогда еще не было бронированных автомобилей, ни специально обученной охраны. Партийные работники, даже занимавшие высокие и ответственные посты ходили пешком и были приучены защищать себя сами. Однажды в сумерках Василий Борисович заметил, что за круглой афишной тумбой кто-то прячется, отбрасывая на мостовую неверную тень. Это показалось ему подозрительным, и он выхватил наган. Странный человек побежал прочь, и Василий Пониделко погнался за ним. Беглец скрылся за углом, свернув на улицу Ермака. В пылу погони Василий Пониделко нарвался на выстрел. Началась короткая перестрелка, потом прибежали милиционеры, но бандит как сквозь землю провалился.

Только придя домой, злой и разгоряченный, Василий Борисович почувствовал боль и понял, что ранен. К счастью пуля прошла навылет, не причинив серьезного вреда. Его жена, Ульяна Евстигнеевна, привыкшая к опасной работе своего мужа, спокойно перевязала рану. В комнате было душно, а потерявшему кровь Василию был нужен свежий воздух. Заботливая женщина едва успела распахнуть окно, как из сада кто-то выстрелил. Пуля попала Ульяне Евстигнеевне в плечо. Вмиг позабыв, что ранен, Василий Борисович схватил наган и бросился к окну. Он стрелял наугад, пока не кончились патроны, в невидимого, ненавистного врага. Утром в саду обнаружили кровавый след. Раненый бандит уполз за ограду. Его искали долго, но тщетно. В городе потом поговаривали, что в начальника милиции стрелял любовник Маруси Анархистки, сводя счеты за разгром банды.

В 1924 году Василий Борисович Пониделко был переведен на новую должность. Партия назначила его начальником административного отдела окружного исполкома, где он и проработал до начала Великой Отечественной войны.
Когда над Средним Доном нависла угроза оккупации, Новочеркасск стали покидать мирные жители. В первую очередь старались эвакуировать видных партийных руководителей и членов их семей, прекрасно зная, что в случае захвата города фашистами, их всех ждет неминуемая смерть на виселице. Желая стать плечом к плечу с теми, кто защищает Отечество, 56-летний большевик не смел надеяться, что его пошлют на передовую, но он был готов выполнить любое задание партии. Волею судеб он снова попал на станцию Россошь, хорошо знакомую ему еще с гражданской войны. Здесь ему поручили пост военного коменданта. С трудной даже для молодого человека работой Василий Борисович справился достойно. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1944 года он был награжден медалью «За оборону Кавказа».

Но Великая война, щедрою рукою раздавая человеческое горе направо и налево, не обошла семью Василия Пониделко. В эвакуации от тяжелой болезни умерла его жена — Ульяна Евстигнеевна.
После 13 февраля 1943 года Василий Борисович вернулся в Новочеркасск с тремя детьми. Дом был разорен, пропало имущество и ценнейшие семейные реликвии — письма, документы, фотографии, на которых старый большевик запечатлен вместе с Дзержинским, Буденным, Ворошиловым. Вновь, как и двадцать лет тому назад, пришлось начинать жизнь заново.
Василий Борисович женился во второй раз на Марии Александровне Долиной, которая была моложе его на 30 лет и имела двух дочерей. Ее первый муж пропал без вести на фронте.

Половина страны лежала в руинах. Нужно было опять все восстанавливать по крупицам, а война продолжалась, беспощадно уничтожая сильных, работящих, талантливых мужчин и женщин, поэтому каждый человек был на счету. Учитывая большой опыт работы на руководящих должностях, а также блестящие организаторские способности, Василия Борисовича назначили директором Дроболитейного завода, который нынешним жителям Новочеркасска известен как «Спецэлеватормельмаш». Семье из семи человек дали большую квартиру — пять комнат в каменном двухэтажном доме по улице Подтелкова, 64. И здесь произошел показательный эпизод, яркими красками рисующий разительное отличие старых большевиков от позднейшей партийной номенклатуры. Познавший еще в детстве нужду человек не мог оставаться равнодушным к бедственному положению своих сотрудников. Василий Борисович безвозмездно отдал три комнаты своей квартиры посторонним людям, сочтя, что для его семьи вполне хватит и оставшихся двух.
8 ноября 1944 года у Марии Александровны и Василия Борисовича родился сын Анатолий, а в 1948 году у Анатолия появился младший брат, названный в честь деда Борисом.

Уже после войны, в ноябре 1946 года, на груди Василия Борисовича Пониделко засверкала еще одна медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
Доблестным трудом была отмечена вся жизнь этого сильного, волевого человека. Наверное, его не устраивала спокойное размеренное существование, а о вполне заслуженном отдыхе он даже не помышлял.
Когда один из его старых товарищей, начальник железнодорожного депо ст. Новочеркасск, Николай Павлович Каменский, предложил Василию Борисовичу должность главного инженера, он с радостью согласился. В этом поступке было что-то символическое. К новочеркасскому вокзалу в поисках заработка когда-то пришел его отец, здесь он сам работал до революции в перерывах между арестами, здесь ему пришлось заканчивать свой долгий трудовой путь.
В последние годы жизни Василий Борисович активно выступал перед солдатами, студентами, молодыми милиционерами. Очень многое мог он рассказать людям, слушавшим его с глубоким вниманием.

В конце 1957 года Василий Борисович Пониделко тяжело заболел, а 17 апреля 1958 года его не стало. Известного человека, сумевшего прожить долгую, достойную жизнь, хоронил весь город. Шедший за гробом тринадцатилетний сын Анатолий в тот дождливый день навсегда запомнил простую истину о том, что подлинное человеческое счастье обретается на нелегкой стезе служения своему Отечеству и своему народу.

Автор выражает глубокую признательность Анатолию Васильевичу Пониделко за предоставленные материалы.