Михаил Зиновьевич Меркин не дожил до 80-летия Великой Победы ровно год. Еще 9 мая как истинный гражданин и патриот смотрел парад Победы с Красной площади, а на следующий день тихо ушел.
В канун Дня защитника Отечества, в 2024-м году ему была вручена общественная памятная медаль «Дети войны». Как сказал М.З. Меркин в момент церемонии «… одна из лучших наград, которая есть у меня… Это память о нашем трудном детстве…».
Его отец-офицер в годы Великой Отечественной был на фронте, а мать-медик на оккупированной немцами Брянщине помогала партизанам, подпольщикам, рисковала и боялась за крошечного Мишу…
Он родился в 1937 году в Калининской (ныне Псковской) области, но основную часть жизни связал с Новочеркасском.
После окончания средней школы и службы в советской армии, начал трудовую деятельность, поступив работать шлифовщиком на Новочеркасский станкостроительный завод. Став высококвалифицированным рабочим, перешел в Научно-исследовательский институт Завода постоянных магнитов, а затем и на сам завод. Был рабочим, старшим мастером и без отрыва от производства окончил Новочеркасский политехнический институт. Работал на руководящих должностях, окончив трудовую деятельность главным технологом Производственного объединения «Магнит». Награждён Министерством и ЦК Профсоюза машиностроения и приборостроения, Ростовским обкомом КПСС, медалью «Ветеран труда».
Михаил Меркин известен новочеркасцам и жителям Дона, благодаря своему многолетнему увлечению фотографией. Был участником городских, областных выставок, призером выставки в германском городе-побратиме Изерлоне. Большинство героев его фоторабот — наши современники. Есть фото и нынешнего Президента России, те самые исторические кадры пребывания Владимира Владимировича Путина в Новочеркасске в 1996-м году.
С лёгкой руки М.З. Меркина в Новочеркасске родилось кабельное ТВ, формировалась команда, которую он и возглавил в стенах ПО «Магнит».
Главной его творческой темой и жизненным кредо было служение России, укрепление ее мощи, национальных ценностей, истории и достижений страны. С огромной любовью он относился к своей родине, народу, культуре и традициям, искренне хотел, чтобы его дочь и внук были достойными преемниками поколения победителей.
Предлагаем вашему вниманию воспоминания о своем военном детстве Михаила Зиновьевич Меркина.
…Мой дедушка Илларион умер в 1924 г. и вся тяжесть по жизни легла на мою бабушку Марию Кузьминичну Корнееву. Девчата, а их у нее было трое, должны были уметь шить, лечить и готовить. Все дочки стали медиками. Моя мама, Лидия Илларионовна стала акушеркой и операционной сестрой, окончив Рославльский медицинский политехникум. Была направлена в г.Пустошку Калининской области. Отца того времени помню слабо, но его портупея, ремень и пистолет запомнились очень хорошо. Следующая встреча с ним у нас состоится, когда я уже закончу службу в армии. Жизнь и война многое изменили.
…На лето 1941 г. бабушка увезла меня на Брянщину, а мама осталась в Пустошке. Когда началась война, медперсонал был мобилизован, но маме разрешили поехать за мной, так как по версии военкома это была лишь провокация немцев (другого он и не мог сказать). Измотанная, голодная, грязная, научившись прыгать на полном ходу из товарников, мама добралась до своего дяди. Он ее не узнал и сказал, что мы сейчас не подаем. «Это я, Лида. Где Миша?» А мы жили в Рогнедино, которое вскоре заняли немцы. Через село проезжали бронемашины, мотоциклы, здесь же неподалеку полицаи проводили расстрелы. Видно было как падали люди. На окраине села был аэродром. Когда там стояли советские самолеты – бомбили немцы, когда немецкие самолеты – бомбили наши. И в том и в другом случае, всё сыпалось нам на головы, поэтому мы практически всё время жили в подвале. От бомбежки нас трясло, а я засыпал от страха и мама говорила: «Пусть спит, убьет – он знать не будет». А если в поле заставала нас перестрелка, то мама бросала меня в любую колею, закрывала меня собой со словами: «Меня убьет, а Миша останется живой».
…Сбили наш бомбардировщик. В хате полицаи во главе с немцами всё переворачивали вверх дном, искали парашютистов, кричали и стреляли автоматными очередями.
…И такое было. У немца сломался мотоцикл, он долго с ним возился, а мы, малышня, сначала боялись, потом подошли ближе и старый немец, закончив работу, посадил нас всех на мотоцикл и повез по селу катать. Видно вспомнил своих детей. Все кончилось благополучно. Но наши мамы чуть не сошли с ума!
…Полицаи согнали нас в большой амбар и предупредили, что если кто выйдет – расстрел. Так мы просидели всю ночь. В безызвестности. Под утро, только заря, один дед говорит: «Я своё пожил, будь, что будет. Пойду посмотрю». В это самое время замычала корова. «Да это ж моя Милка!» — воскликнул дед. Вышел на улицу, корова его стоит, а больше никого. «Бабы, выходите». Что это было, мы поняли потом. Весь скот увели, вещи забрали. Эти полицаи ушли, и пришли другие. Но то, что все пережили за эту ночь – не передать!
Операция по спасению женщины была действительно трудной, малейший неверный толчок, испуг и спазмы могли схватить мамину руку намертво. Но всё обошлось, и ребенок родился. Вернулась мама к утру. Уже после войны командир партизанского отряда разыскивал маму, но к тому времени мы уехали из разбитой и сожженной Брянщины на Тихий Дон к очень далеким родственникам.
Фашизм и нацистская агрессия за 80 лет не исчезли с нашей планеты. Те ужасы повторились и в наше время. И снова растет целое поколение детей войны, их объединяет общая трагедия, невосполнимая потеря прекрасного мира детства.
Виктория Максименко
