День рождения города — повод поговорить о его создателях. Тем более,  что с ними связано немало и интереснейших историй, и разного рода былей, и небылиц. Вот гуляют они, эти небылицы, уже ни один десяток лет не только по социальным сетям, но и даже вошли в книжные источники. И к 215-й годовщине сети вновь запестрили информацией, благодаря любителям «красивых фактов». Якобы атаман Платов лично попросил архитектора Франца Павловича Де-Волланта построить ему «маленький Париж» на донской земле… И француз просьбу Матвея Ивановича выполнил. Сторонники этих фантастических историй даже утверждали, что Париж и Новочеркасск — близнецы-братья…

Взяться в очередной раз за перо меня подвигло желание реабилитировать  Де-Волланта и созданный им город, показать масштаб деяний Франца Павловича. Признаться, в своё время и меня увлекла эта, на первый взгляд, красивая  версия. Правда, потом стала копать поглубже, и истории самого Франца Павловича и Новочеркасска заиграли иными красками. Этот человек заслужил, чтобы труд его был оценен потомками по заслугам. А город — чтобы его любили за самобытность, а не схожесть с кем-то!

Судить о делах выдающегося русского инженера мы можем только на основании фактов — документов тех лет, воспоминаний коллег или его дневниковых записей. Копия рукописи Де-Волланта «Очерк моей службы в России. 1787-1811» хранится в библиотеке Санкт-Петербургского  государственного университета путей сообщения, который создавался при его участии. В 1997 году  директор  музея Одесского морского порта Николай Глеб-Кошанский организовал перевод текста с французского, и через два года  книга «Франсуа Де Воллант. Очерк моей службы в России. 1787-1811» увидела свет. Судьба благоволила ко мне — несколько лет назад я стала обладательницей сборника «От голландского капитана до российского министра. Франц Павлович Деволлан» (к 250-летию со дня рождения), в который вошли, кроме деволлантовского дневника, работы историков, краеведов России, Украины, Приднестровья, документы государственных архивов, раскрывающие образ этого талантливейшего и честного человека. Эту книгу в своём фонде имеет ЦГБ им.А.С. Пушкина.

«Отличнейший по достоинству и знаниям»

Жизнь Де-Волланта до краёв наполнена созидательными делами на благо России, ставшей ему второй родиной. Начал он службу в 1787 году на Балтике во флоте адмирала Грейга. Тогда шла русско-турецкая война (1787-91гг.) и Швеция была в ней  союзницей Османской империи. После Готландского сражения 6 июля 1788 г. о нём заговорили — ведь по военной специальности он был артиллеристом и действовал очень грамотно!  И вскоре по просьбе фельдмаршала Григория Потёмкина переводят в Таврию,  в ставку его армии на Днестр. Тут и раскрывается во всей силе талант Франца Павловича! Он не только ведёт разведку,  руководит строительством осадочных батарей, но и участвует в боевых действиях!

После окончания русско-турецкой войны к России были присоединены по Ясскому мирному договору 1791 года огромные территории в Крыму и Приднестровье. Де-Воллант — уже первый инженер армии — осуществлял желание Екатерины II, по достоинству ценившей его работу,  «заселить эти плодородные земли, обеспечив тишину  и спокойствие этого края».  Поэтому он их обследует и составляет топографические планы. Под руководством генерала А.В. Суворова проектирует и строит за три года  все крепости оборонительной линии по Днестру и Черноморскому побережью! Так появляются Тирасполь, Овидиополь, Одесса, Григориополь, Севастополь, Николаев, Вознесенск…

Он был гениальным фортификатором, выдающимся гидротехником, топографом и архитектором в одном лице! Проектировал грамотно города, построил немало шлюзов и гидротехнических сооружений. Улучшил судоходство по Днепру, создал самую большую водную систему в Европе — Мариинский канал, соединивший Петербург с волжской системой, ставший мировым прорывом. Идея Беломоро-Балтийского канала, возведенного при Сталине, — деволлантовская. Именно Франц Павлович предлагал соединить волжскую и балтийскую системы с Архангельском и с Белым морем. Шоссейная дорога между Москвой и Санкт-Петербургом,   первый чугунный мост в Петербурге — этот список можно продолжать! Все работающие коллеги отмечали его высокий профессионализм, настойчивость в достижении цели, бескомпромиссность и честность. «Отличнейший по достоинству и знаниям», — так охарактеризовал Франца Павловича Главный директор путей сообщения принц Георгий Ольденбургский, передавая ему дела в 1812 году.

«…составит план городу…»

Были ли знакомы Де-Воллант и Платов? Были! Матвей Иванович с донцами участвовал в  тех же сражениях русско-турецкой войны, что Де-Воллант: под Каушанами, брал Аккерман и Бендеры, штурмовал Измаил. Платов — с кавалерией, Франц Павлович — с артиллеристами и  с эскадрой Де Рибаса.  В декабре 1790 года они вместе получали орден Святого Георгия за проявленный героизм. Только  бригадир Платов —  3-й степени, инженер-майор  Де-Воллант —  4-й. Это была первая награда в России.

Мог ли Платов позже попросить лично виденного несколько раз Де-Волланта построить ему новую столицу, тем более «маленький Париж»? Сразу возникает вопрос: «А для чего это нужно было Матвею Ивановичу»? Он на тот момент о столице Франции не имел представления, так как Париж увидел в первый раз только в 1814 году в результате Заграничных походов русской армии после Отечественной войны 1812 года. К этому времени Новочеркасск уже 10 лет существовал на географической карте. Да и право разрешать что-либо в Российской империи было только у одного человека — императора. Он и отправил «Именной (указ), данный Войска Донского Войсковому Атаману Платову» от 23 августа 1804 года, где сообщал о разрешении основать новый город. Для этого  «…наступающей осенью отправится по повелению моему в Черкасск инженер-генерал-лейтенант Де-Волан, который… составит план городу, назначит в нём все надлежащие разделения на площади, улицы и проч.».

Франц Павлович ехал на Дон не только для того, чтобы встретиться с атаманом и депутатами Войска Донского, коим предстояло коллективно выбрать новое место для столицы. От министра внутренних дел имел более важные и первоочередные задания. Он контролировал ход реконструкции Таганрогского порта, расширение возможностей которого сулило Российской империи большие выгоды Черноморской торговли. Ещё Де-Волланту вменялось обозреть реку Донец, решить вопрос с расчисткой для судоходства: по ней планировалось перевозить уголь в Таганрогский порт. Также оценить перспективу соединения Дона с Волгой. Исследовать район  между Каспийским и Азовским морями для соединения их посредством реки Маныч. К тому же начал он свою командировку на юг с ревизии днепровских порогов, а именно, хода их расчистки.

Информация о Новочеркасске в дневнике нашего первостроителя занимает несколько строк: «Только собравшись продолжить инспекцию в своих прочих районах, получил срочное распоряжение выехать  в Черкасск, к Донским казакам, чтобы выбрать место для их новой столицы. Здесь я составил план города (Новочеркасска) и дал указания по его сооружению». И всё! Какие намёки на «маленький Париж» тут можно увидеть?! Да и откуда им быть? За свою 66-летнюю жизнь Франц Павлович ни разу не был в Париже, хотя один из пяти языков, которыми он владел, был французский. К слову, Де-Воллант только составил проект казачьей столицы, а не руководил ходом строительства, то есть, не строил. За производство предписанных работ отвечал  инженер-капитан Ефимов, в дальнейшем ─ другие войсковые инженеры и архитекторы.

Помни корни свои

Так кем же он был, Франц Павлович Де-Воллант, какой же национальности  принадлежал? Откуда возникла неистребляемая  легенда, что он — француз?

В формулярном  списке указано — по происхождению брабантский дворянин, отец был подполковником голландской армии. Родился 20 сентября 1752 года в Антверпене. Этот фламандский регион Бельгии был провинцией Нидерландов, куда и входил Брабант. Но в документах нет ни одного упоминания о бельгийских корнях нашего героя. В молодости Франц Павлович побывал в Южной и Северной Америках, где находились голландские колонии. Там он соответственно своему образованию занимался топографическими исследованиями, составлением карт, строительством укреплений и канальных систем. Как капитан-лейтенант голландской армии участвовал в военных действиях против англичан.

Таким образом в 1787 году он приехал из Гааги высококвалифицированным специалистом, в которых тогда Россия очень нуждалась! В 35-летнем возрасте был принят на российскую службу инженер-майором. И сделал блестящую карьеру. Сам, без чьей-либо помощи.

Поначалу с командующим войсками на юге России Суворовым отношения не складывались. Оба были горячие и принципиально отстаивали свои позиции. Александр Васильевич частенько называл Де-Волланта «строптивым голландцем». Однажды их ссора закончилась тем, что Франц Павлович выпрыгнул в открытое окно. Суворов  незамедлительно  последовал за ним и таким образом погасил конфликт. В дальнейшем он только восхищался талантом Де-Волланта и был доволен совместной работой.

Ни одному из сослуживцев Франца Павловича не приходила мысль в голову считать его французом. Все знали, что   он — голландец. Великая княгиня Екатерина Павловна, супруга принца Ольденбургского, главного директора путей сообщения, в ведомстве которого стал трудиться Франц Павлович в начале ХIХ века, с уважением и почтением к нему относилась, о чём свидетельствует их многолетняя переписка. Находясь за границей, писала обо  всех новостях, относящихся к путям сообщения — о мостах, железных дорогах, вагонах,  судоходных каналах… Перед поездкой подчёркивала: «Еду на  Вашу Родину — в Голландию!».  Секретарь совета Ведомства путей сообщения  Е.Ф. Тимковский делился: «Главным директором путей сообщения был инженер-генерал Деволлант — голландец, учёный, трудолюбивый и весьма добрый!». И таких примеров в источниках много.

Фамилию нашего героя транслировали на русский манер по-разному — одним словом, с дефисом, раздельно, с одной буквой «л» и с двумя, с буквой «т» на конце.  Поэтому и в моём тексте она встречается в разных интерпретациях в зависимости от информации, выделенной кавычками. Сам Франц Павлович подписывал свои материалы «де-Воллант». На его  памятнике на Лютеранском кладбище Санкт-Петербурга восстановлена прежняя надпись: «Де-Волант», правда, с одной буквой «л». А поскольку он всё-таки голландец, а не француз, то буква «т» в конце фамилии на русский манер и пишется, и произносится.

Жизнь по Витрувию

Что же всё-таки построил нам Де-Воллант?

Авторитетом для Франца Павловича был древнеримский архитектор и инженер Витрувий, живший в I веке до н.э. Его десятитомник «De Architectura» был настольной книгой Де-Волланта. В своей работе он во многом опирался на принципы древнеримской гидротехники и градостроительства. При выборе места города учитывал направление ветров, высоту местности, наличие водного пути, лучевую застройку...

            Приверженцы «маленького Парижа» называют схожесть городов именно лучевой застройкой. Но в действительности она применена была не к столице Франции, а во всех городах, что построил Франц Павлович…

Париж очень древний город, будучи римской провинцией, хаотично развивался. Сеть кривых, плотно застроенных улиц затрудняла дорожное движение, антисанитарные условия приводили к эпидемиям. Столица Франции — с конца Х века. А внешний вид современного Парижа создан в середине ХIХ века, когда его префектом стал барон Осман. В результате грандиозной перестройки ряд старых кварталов — а это оказалось больше половины недвижимости города —  снесли. Перекроили уличную сеть, создали оси, пронизывающие столицу и открывающие широкие проспекты и  бульвары. Построили новые  здания в неоклассическом стиле, характерные для новой эпохи.

Новочеркасск сразу же появился на свет как столичный город, причём третий город мира, построенный как столица!  По этой причине его и венчают положенные  два въезда-выезда. А не потому что донцы не знали, с какой стороны приедет к нам император Александр I.

Обладая колоссальным опытом градостроителя, Де-Воллант спроектировал европейский город, в хорошем смысле этого слова, правильный, с большим запасом, на вырост! По плану «Соборная церковь с площадью и 6 приходских церквей с площадьми для продажи съестных припасов».  Намеренно сосредоточивал в основные звенья и инфраструктуру, и жилые зоны. Они должны были находиться примерно на равных расстояниях друг от друга и составлять очаги административной и духовной жизни, городской культуры. Самой важной из них должна была стать площадь с главной церковью города. Новый Черкасск разрастался не вокруг одного центра, — а именно так и перекроен Париж! — а как мегаполис, с заполнением лакун. Такой простор! Ширина проспектов — 25 саженей (53,4 м), улиц — 15 саженей (3210 м), переулков — от 6 до 12 саженей (12,8 м). Только через сто лет столица стала выходить за начерченные границы. Это подтверждает карта 1906 года.

В чём заключается лучевая застройка по Витрувию? Это оптимальное размещение жилых кварталов и строений по отношению к солнцу. Метод использовался ещё  в эпоху Ранней империи. Основатели будущего города в землю втыкали шест или копьё, следя за тем, куда оно отбросит длинную тень с первыми лучами восходящего солнца. Затем быстро проводили плугом борозду. Это и было направление главной улицы. Далее к ней выставлялся перпендикуляр, становившийся второй главной улицей. На их пересечении возникало ядро города.

Так было и в Новочеркасске. По нынешнему проспекту Платова в 1805 году плугом провели первую борозду. На оси пересечения с нынешним проспектом Ермака заложили Войсковой собор, а площадь-восьмигранник с храмом должна становилась сакральным центром. Чуть ниже нынешняя площадь Павлова — тогда парадная площадь при начальническом Доме и Войсковой канцелярии.  На месте железнодорожного вокзала планировалась пристань с рыбным рынком (сквер напротив).

Франц Павлович хотел сделать судоходным Аксай, расширить его и углубить. Это была составная часть план строительства города. Ведь до Новочеркасска суда доходили и на улице Барочной (ныне Орджоникидзе) имелся причал. Многие донцы мечтали, чтобы река стала судоходной, что сулило и столице, и краю улучшение экономического развития. Де-Воллант был в стране на тот момент самым лучшим гидрографом. Все крупнейшие системы каналов проектировал именно он. Могли они появиться и у нас. Просто Войсковая казна тогда самостоятельно не осилила финансы. Платов, ставший в 1801 году атаманом Войска Донского, постоянно бывал в отлучках на театрах военных действий. Да и война  1812 года, в которой донцы от мала до велика участвовали,  отодвинула перспективные планы.  Когда идея судоходного Аксая не удалась, центр перенесли в то место, где и пребывает он сейчас. Но это стало очевидным к 30-м годам ХIХ века.

А память священна?

Кое-кто из современников Франца Павловича называет «скушным». Конечно, на фоне других государственных деятелей,  чьи жизни напоминают больше авантюрные романы, жизнь Де-Волланта — сплошной «производственный градостроительный роман».

Одновременно вёл крупные стройки в разных уголках России. Будучи шесть лет главой ведомства, не руководил ими из кабинета, а проехал почти 30 тысяч вёрст, преодолевая расстояния в экипаже. За всю свою жизнь ни разу не был в отпуске. Никогда не подчеркивал собственных заслуг, поражая скромностью и трудолюбием, добросовестностью и бескомпромиссностью. Когда Франц Павлович умер 30 ноября 1818 года, комиссия описала в его рабочем кабинете  свыше 300 единиц различных карт и документов!

И для нас Де-Воллант потрудился не покладая рук, создал прекрасный комплексный план  будущей казачьей столицы. В сентябре приехал, а в середине ноября вместе с атаманом они уже его отослали  императору, снабдив сопроводительным письмом. На плане Франц Павлович разметил всю инфраструктуру города, даже указав конфигурации административных зданий!

А что сделали мы? Хорошо, по разным техническим и финансовым вопросам не удалось  реализовать полностью задумки  Де-Волланта… Не его же винить в этом? С памятью зачем так поступать?  «Благодарные» потомки в угоду кому-то перечеркнули в истории и имя его, и дела его… Неуважительно приписывая к другой нации, а Новый Черкасск —  новую столицу донских казаков, созданную с чистого листа, — почему-то совершенно другим именем… Франц Павлович не дублировал свои проекты, а делал их, изучив местность в соответствии с градостроительными правилами. Каждый раз творил маленький шедевр!

Что мы имеем на сегодняшний день? В 90-е годы при мэре Н.И. Присяжнюке город был включен в список исторических поселений. И как-то незаметно за прошедшее время перестал таковым называться, был удалён из перечня, а значит и лишился на законодательном уровне охраны объектов культурного наследия, расположенных в установленных границах… Ведь историко-культурной экспертизы, необходимой для этого,  нет до сих пор…

Самыми благодарными оказались одесситы. Они считают, что память о первостроителе будет сохраняться  до той поры, пока будет существовать город. Имеется улица. Восстановлен памятник Екатерине II и основателям Одессы, в числе которых и Де-Воллант. Вход  в музей морского порта, одного из крупнейших и лучших в Европе,  украшает бюст Франца Павловича  и памятная доска.  Причём в отличие от новочеркасского «памятника», одесские сделаны с прижизненного портрета нашего героя. А вот в Тирасполе, кроме бюста Де-Волланта, имеется и парк, носящий его имя, и ходовая трёхрублёвая монета.

В Новочеркасске появился проспект Деволлановский в Восточном микрорайоне. Хотя по всем неписаным законам и традициям топонимики существует приоритетное право давать улицам имена тех деятелей, которые имеют непосредственное отношение к городу. В цивилизованном мире к отцам-основателям обычно относятся с пиететом, не выносят их улицы за черту города. Это не упрёк современной власти, спасибо, что нашли всё же такую возможность обозначить имя архитектора на карте спроектированного им города. Проспект Платова тоже ведь переименовывался… Это символично, увы, для российской истории, как и присваивать улицам имена людей, никакого отношения к городу не имеющих.

С горечью отмечал Де-Воллант в своих записках: «А на самом деле я собой представляю зримый пример того, сколько честный человек зарабатывает на службе в этой стране после стольких лет работы. Я трачу жалованье в долг… все мои офицеры, служащие на необъятных  стройках, которыми я руковожу, также бедны… Когда буду умирать, то не найдут на что меня похоронить, и это после долгих лет службы, которые я отдал России».

Так и вышло. За тридцать с лишним лет никакого состояния не нажил, даже квартира была съёмной,  и семья хоронила его в долг… Он пережил своего сподвижника в деле строительства новой столицы донских казаков атамана Платова лишь на десять месяцев…

Гением Де-Волланта, кроме всего прочего,  создан и наш любимый город — третья столица мира. Давайте ценить то, что имеем, давайте учиться любить то, что у нас есть своё! Как говорит герой Павла Луспекаева в фильме «Белое солнце пустыни», за державу обидно… А мне за Франца Павловича Де-Волланта. И за его детище…                     

Женета Гридасова.

            На фото из открытых источников