В день празднования двухсотдесятилетнего юбилея со дня основания Новочеркасска проходила масса мероприятий. Они шли на площадях и в парках, в центре и в микрорайонах, в помещениях и под открытым небом. Это было просто здорово! Но одно из самых значимых событий стоит описать отдельно. Это премьера восстановленного спектакля «Семь казачьих распевов» в нашем Казачьем драматическом театре им. В.Ф. Комиссаржевской.

«Казаки — народ, ставший легендой, на протяжении веков безуспешно боровшийся за свою независимость и уничтоженный в этой борьбе. Слишком пугающей для любой власти была и есть главная идея казаков — жить по собственным законам. Бытовые, исторические, поэтические сцены оттенены величайшим культурным наследием этого народа – песнями». Такими словами начинается текст программы спектакля, уникальность которого не вызывает никакого сомнения.

Начнем с того, что пьесы с таким названием нет. Ее никто не писал. Да и невозможно просто так взять и перенести рассказы Михаила Шолохова на сцену, не обладая огромным творческим талантом, широкой душой и донской, казачьей степью в крови. В этом и состоит основная уникальность «Семи казачьих распевов». Такого спектакля зритель не увидит нигде, кроме Новочеркасска. Ну… разве что наш театр покажет его в каком-нибудь городе на гастролях.

Шедевр рождался, как и полагается, в муках. В творческих муках. Леонид Шатохин был не просто художественным руководителем театра. Он был режиссером-экспериментатором, который брался за, казалось бы, невозможное и, пропуская через себя каждую сцену, каждое движение, каждую ноту, творил спектакль, аналогов которому нет в России, да и во всем мире. Пробовались различные режиссерские наработки, сценарные приемы, шлифовался каждый миг тех полутора часов, которые впоследствии потрясут зрителя. А что такое «пропустить через себя»? Это значит — прочувствовать, убрать все шероховатости, чтобы действие на сцене блистало как казачья шашка, рывком вышедшая из потертых ножен. Сложно ли это? Думаю, лучше всего подойдет следующее сравнение: представьте себе, что нужно отшлифовать голой рукой каменную глыбу… Что будет с руками? Приблизительно то  же самое происходит и с душами режиссера, артистов, когда рождается шедевр. Вероятно поэтому Леонид Иванович и покинул наш мир так рано… Но оставил после себя великое наследие.

Однако спектакль – это не мраморная статуя, которую можно изваять один раз и любоваться веками. Это живой организм, нуждающийся в постоянной поддержке. Что и произошло с «Семью казачьими распевами». Спектакль, в который один из талантливейших режиссеров Донского края вложил частицу своей души, восстановлен силами артистов нашего театра. И как восстановлен! До мельчайших деталей! Один из ведущих артистов Игорь Лебедев, у которого уже есть опыт режиссерской работы, стал руководителем этой реставрации и великолепно справился с этой задачей. Более того, весь коллектив театра по крупицам собирал спектакль, гремевший не только в столице Донского казачества, но и в столице России. Вспоминались слова и жесты, вновь оттачивались сцены… И вот восстановленные «Семь казачьих распевов» засияли с новой силой. И не просто засияли и зазвенели казачьим многоголосьем в дни празднования 210-летия со дня основания города, 100-летия со дня рождения Михаила Шолохова и в 190-й  театральный сезон нашего Новочеркасского театра…

Сам спектакль охватил весь исторический период трагедии донского казачества начала двадцатого века. Зритель становится живым свидетелем того, как цветущий, многолюдный край пустеет. Гибнут казаки на войне. Оставшиеся в живых раскалываются на враждующие лагеря и поднимают оружие друг против друга, брат против брата, отец против сына… Льется кровь казаков и слезы казачек… Летят по степи кони без седоков… И все это сплетено, срощено в неразрывный узел, в единое целое с казачьими песнями, свободными, как сама степь, и грустными, как судьбы казаков. Но об этом невозможно писать, это нужно услышать и увидеть самим. Невероятно талантливая постановка — труд всего творческого коллектива театра, раскрывает самую суть казачьей души, души сложной, порой противоречивой, но широкой и твердой, как сталь клинка и, одновременно, нежной, как полевой первоцвет. Удивительно точно показано родство между казачеством, степью и лошадьми. Ведь конь являлся для казака не просто боевым товарищем, но и братом, не способным на предательство, идущим по жизни рядом с человеком. Как это удалось, лично для меня является загадкой, но факт – вещь упрямая: «Семь казачьих распевов» — это визитная карточка нашего театра, эксклюзивный спектакль, постановку которого вряд ли удастся кому-то повторить.

Теперь эта романтическая трагедия, ставшая подарком городу к его славному юбилею, уже не сойдет со сцены, и те, кому пока не удалось увидеть этот удивительно самобытный спектакль, обязательно смогут попасть на его повторные показы.

Александр  Попов