ведь «что стало смешным, не может быть опасным».

Я заглянула в наш Уголок Деда Щукаря (в библиотеке имени Шолохова на Буденновской, кто еще не знает) в будний день и оказалась «в мире мудрых мыслей».
Наш Уголок пополнился ценным экспонатом. Научный сотрудник Шолоховского Музея-заповедника Т. Крикун прислала нам жизнеописание прототипа деда Щукаря.
Но не так все просто. Сам создатель образа любимого народного героя Шолохов утверждал, что конкретных прототипов у Щукаря не было. Но после выхода романа некоторых земляков посещала мания величия, и они объявляли себя «Щукарями» и даже встречались с корреспондентами газет, чтобы те поведали о них миру.
В общем, Щукарей на Дону всегда хватало. Но однажды получилось наоборот: сам человек говорил, что «сроду не был Щукарем», но ему объясняли: «Ты, Иваныч, самый «щукаристый».
«Я прожил более чем много лет. Молодость мою сожрал проклятый старый режим. Тяжеленько было при Советской власти. А я все же никогда не унывал. Мою жизнь всегда украшало веселое, шутейное слово»…
Как говорил Щукарь: «Мое слово небось мимо не пройдет!» «Уж я редко гуторю, но метко…»
Научному сотруднику музея недавно удалось побеседовать с внучкой «самого щукаристого Щукаря», которая живет в Вешенской. Вот что Мария Ивановна рассказала. Ее дед, который действительно был балагуром и весельчаком, носил имя Тимофей Иванович Воробьев. Он родился в 1874 году. Отслужил в армии пять лет «с конем и седлом». Женился на казачке с хутора Волоховского и ушел «в зятья». В хозяйстве было 2 лошади, 2-3 пары быков, коровы, овцы, куры. В голодные годы, вспоминает внучка, бабушка Евдокия пекла бублики, а дед отвозил к поезду в Миллерово для отправки жителям Москвы.
В 1946 году к деду Воробьеву приезжал Михаил Александрович Шолохов. Тимофей Иванович пожаловался, что уже не может сам загородить леваду, и Шолохов прислал ему в помощь две лошади и конюха, чтобы привезти хворост, из которого можно было бы сплести плетень.
В последние годы жизни Тимофей Воробьев работал в колхозе сторожем на току. Умер в 1948 году в Волоховском, Евдокия пережила его на 20 лет. В 1968 же году и хутор перестал существовать, после того, как укрупнили (колхозы слили в один совхоз) хозяйство, и жители Волоховского остались без работы.
Шолохов любил своего героя. Образ Щукаря помогал ему (да разве только ему?) не так трагично воспринимать окружающую действительность. Как утверждают литературоведы, есть такая «способность юмора — противостоять трагизму авторского восприятия». Они даже выделили «синдром Деда Щукаря», назвав старика «универсальным компенсатором».
Я пришла в Уголок почитать «Поднятую целину», потому что ни в домашней библиотеке, ни в трех книжных магазинах города не нашлось этого «культового» романа. И поняла, что Уголок Деда Щукаря уже существует — в трех ипостасях. Теплый приют, где можно посреди суеты рабочей недели уединиться и тихо почитать (и подумать). Народный музей — в него постепенно начинают собираться экспонаты. И клуб юмористов, которых в Новочеркасске тоже хватает. Только Александр Григорьевич Малашенко с товарищами в своих театрах КЭМПе, СТЭМе и ТЮСе (ЮРГТУ НПИ) вырастили не одно поколение. А сколько еще доморощенных!