(Продолжение. Начало в NN 42,43,44).

В детской кроватке маленькое существо неотрывно смотрело на Аню ясными глазами, словно хотело получше разглядеть свою мать, познакомиться с ней, а заодно и передать привет от ангелов — белого и черного.
Через неделю Аню выписали из роддома. Сергей встретил ее с цветами. Она увидела его из окна. Рядом стояли новоявленные мамочки и радовались за Аню.
— Какой у тебя заботливый муж. По четыре раза в день приходил, с цветами встречает, а моего и не дождешься, — сказала одна из женщин, родившая двойню.
Аня не решилась разрушить иллюзию и не стала объяснять, что Сергей ей не муж и даже… теперь и не поймешь, кто ей Сергей. Наверное, друг. Да, несомненно, хороший верный друг, выручивший в трудную минуту. О том, что будет дальше, как станут развиваться их отношения, думать не хотелось.
В большой двухкомнатной квартире места хватило всем — Ане, маленькой Марийке и Сергею, который вел себя подчеркнуто корректно, старался быть незаметным, но незаменимым. Аня понемногу привыкала к новой для нее роли матери. Сергей помогал, бегал на молочную кухню и по магазинам, стирал, готовил. Иногда Аня в шутку говорила маленькой Машеньке: «Сережа стал нам родной маменькой». Сережу это не обижало. Он просто улыбался и молчал.
Прошел месяц и Сергей спросил Аню, собирается ли она окрестить ребенка. Аня колебалась. Сама она была не крещенной, воспитывалась в атеистической семье. В то, что существует Бог, она, конечно верила. Да что там верила! Знала — существует. И Бог, и ангелы его. Но не соотносила свою веру с какой либо религией. Раза два за последние годы заходила в церковь, но душа ее никак не откликнулась ни на торжественность и помпезность обрядов, ни на чтение религиозных текстов и молитв. Не понравился ей и священник. Он показался слишком уж приземленным, озабоченным какими-то совершенно не божественными проблемами.
— Не знаю, Сережа, а это так уж необходимо? Неудобно как-то обещать ребенка Богу, а соответствующего воспитания ему не дать. Я не христианка. А Маша вырастет и выберет сама.
Сергей спорить не стал, все-таки Маша Анина дочка, а не его. Но ему очень хотелось окрестить ребенка, хотя он и сам не понимал истоков этого желания.
На сороковую ночь от рождения Маши, в такую же холодную, снежную ночь, Аня проснулась от легкого прикосновения.
— Что случилось, Сережа, с Машей что-то? — сквозь уходящий сон пробормотала Аня.
Ответом было такое же легкое, но настойчивое прикосновение. Аня открыла глаза и увидела перед собой смеющееся лицо Маши. Девочка словно бы парила в воздухе, раскачиваясь на двух белоснежных крыльях. Над крыльями светилось чужое несколько вытянутое, словно бы непропорциональное, лицо. Аня никак не могла понять, кто перед ней.
— Не строй догадки, — сказал незнакомец, — Я твой ангел.
— Хранитель? — спросила Аня.
— Ну, что-то в этом роде. Хотя вы, люди, не совсем правильно это понимаете.
— Не просто неправильно, а даже совсем не понимают, — раздался откуда-то с потолка другой голос.
Аня посмотрела вверх и увидела парящего над ее головой черного ангела.
— А ты ангел смерти? — испуганно спросила она.
— Почему сразу смерти? Хотя и смерти тоже. И беды, и разлуки, и страха. Того, без чего невозможна никакая жизнь. Я — ангел Тьмы. Но я тоже — твой хранитель, как и белый ангел. Он умеет лечить и спасать. А я могу предупредить, охранить, предостеречь. И позаботиться о том, чтобы тебе было назначено адекватное наказание.
— Наказание за что?
— А что, не за что? Ты сама-то как чувствуешь, не за что тебя наказывать?
— Не знаю.
— А почему не хочешь ребенка крестить?
— Я не христианка.
— Выбор религии не имеет значения. Главное — вера. А ее у тебя и нет.
— Почему же нет, — обиделась Аня. Я верю, что Бог есть, да и вы — тому доказательство, если это, конечно, не галлюцинация.
— Ага, галлюцинация, — рассмеялся черный ангел. И Марийка твоя в воздухе просто так полетать из кроватки выбралась. Дурочка, ты, дурочка… Столько свидетельств тебе дано, столько знаков. Да и какие способности дал тебе Господь — ты нас и видишь и слышишь, а ведь это не каждому дано. Да почти никому и не дано. Ну, да ладно. Нас очень Маша твоя интересует. Надо ее подвести поближе к Богу и крещение ей просто необходимо. Пойдешь завтра и окрестишь. Тебя в церкви встретят хорошо. Там тебя ждут.
Аня не успела спросить, каким образом ее могут ждать в церкви, а черный ангел умолк и словно бы растворился во тьме. Белый уложил в кроватку уснувшую Машу, взмахнул крылом и у Ани начали слипаться глаза.
На утро Аня рассказала Сергею о своем странном сне. Она не хотела пугать юношу, сообщая, что ей это, наверное, и не приснилось вовсе. Да и нормально ли это, с ангелами по ночам общаться? Сережа воспринял рассказ Анюты серьезно. «Надо крестить Машеньку», — сказал он.
В субботнее утро Аня и Сережа с Машей на руках вошли в церковь Успения Марии. Подошли к священнику. Маленького роста, пухлый служитель церкви приветливо улыбнулся молодой паре.
— Ребеночка пришли крестить? А как зовут малыша?
— Мария.
— Мария? Священник изменился в лице. А Вас как зовут? — обратился он к Ане.
— Анной.
Казалось, в храме наступила полная тишина, в которой, говорят, слышно, как ангел пролетел.
— Знаете, — сказал священник, — мне сегодня ночью было знамение. Только не отнеситесь к этому с недоверием. Говорят, сейчас чудес не дождешься. А я вот — дождался. Явился ко мне ангел белый и сказал, что придет сегодня крестить девочку Марию ее мать Анна. Просил отнестись к пришедшим с особым вниманием. Они, дескать, под покровительством высших сил. Я не ждал особенно, но вы пришли. Вот чудо-то. Пойдемте, совершим обряд.

(Продолжение следует).