В бывшем Союзе в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века частенько практиковалась почти закрытая, но широко распространенная система направления на работу специалистов(преподаватели вузов, инженеры-строители, военные и др.)за рубеж. Были это, в основном, европейские страны так называемого «социалистического лагеря» и братские страны других континентов мира( Африка, Южная и Северная Америка, Азия). Я знал этих счастливчиков по тем времнам, которые прорывались за железный занавес по блату, благодаря связям в парткомах, райкомах, горкомах , обкомах и прочих «руководящих и направляющих» организациях. Там, за рубежами великой свой родины(в Алжире, в Ираке, на Кубе и в других странах), они получали приличную зарплату в валюте, которая позволяла по приезду домой после завершения контракта, покупать дорогие автомобили, экзотические телевизоры с огромными по тем временам экранами и многие другие диковинки. И если с гражданскими специалистами все было более менее хорошо, то с военными — очень плохо, на мой взгляд. В военной авиационной части под Кривым Рогом, где я проходил стажировку, как предполагаемый будущий штурман транспортной авиации, готовились траспортные четырех моторные самолеты АН-12 и вместе с экипажами перегонялись в разные страны Африки. Там, советский экипаж обучал местных аборигенов в течение полугода, а затем, отправляся домой, оставив очередной самолет «братскому» народу. При всем при этом семьи военных (в отличие от гражданских)оставались в Союзе, в военных городках при военских частях. Молодые жены, дети оставались на территориях военных гарнизонов долгие месяцы без мужей и отцов…Там сплошь и рядом происходили семейные неурядицы. С гражданскими, повторяю, все было проще, потому что все члены семьи были вместе: вместе учили иностранный язык, осваивали новые специальности, а главное — сохраняли семейный очаг. С одной такой семьей, у моей семьи сложились дружеские и доверительные отношения. Доцент, старший преподаватель нашего Политехнического института Виктор Щербаков, с женой Людой и дочерью Лелей, несколько лет проработали в Алжире. Было интересно слушать рассказы Виктора и Люды о далекой стране, о ее культуре и исторических местах. А потом, несколькими неделями позже, мы встретились у нас дома на новосельи. Я как раз получил от треста , где работал долгие годы, двухкомнатную квартиру на улице Ленгника. Витя и Люда, зная мое увлечение музыкой, принесли в подарок французскою пластинку под названием»Le premier pas»с музыкальными композициями неизвестного мне оркестра под управлением Поля Мориа . И буквально с первой изящной, ритмичной вещи, которая называлась » El Bimbo» , начался мой поход в страну. дирижера, аранжировщика и композитора Поля Мориа.Это было в 1974 году. .С той поры прошло 30 лет. Уже умер Поль, а мое увлечение его шедеврами только ширится. Короче, случился как раз тот позитивный случай, когда разрешенные начальством поездки специалистов за рубеж(впрочем, незарешенные — тоже в виде так называемой «утечки мозгов») позволяли хоть как то познавать истинную картину жизни за рубежом. Таких примеров можно привести множество, но все же вернемся к удивительной судьбе Поля Мориа.. Буквально в 17 лет отроду , в 1942 году, (год моего рождения) в родном Марселе он создал свой первый оркестр. После окончания местной консерватори по классу фортепьяно, он приступил к работе аранжировщиком и аккомпаниатором на теперь знаменитой на весь мир звукозаписывающей компании Barclay. Там он познакомился с Шарлем Азнавуром(было записано 120 песен), с Далидой, Морисом Шевалье, Катариной Валенте и с Мирей Матье (записано 50 песен). Поль Мориа был замечен именно Шарлем Азнавуром, который нанял его в качестве своего аранжировщика. Позже Мориа говорил, что те контакты, которые предоставил ему в то время Азнавур, стали важнейшей частью его жизни. О других исполнителях , с которыми Поль работал, и для которых еще и писал музыку, я не говорю, потому что не знаю их(невозможно объять необъятное) и не хочу расширять более и так длинный список моих предпочтений. Сразу хочу обозначить и перечень оркестров под управлением дирижеров — популяризаторов легкой и классической музыки во всем их разнообразии. Почему такое немузыкальное определение «популяризатор»? А как изволите называть дирижера, аранжировщика, который всю свою жизнь посвящает(зачастую в ущерб собственному сочинительству музыки) в преобразование самой сложной, может быть, композиции в легко узнаваемую, яркую и запоминающуюся, тем самым привлекая к ней внимание миллионов и миллионов любителей музыки? Вот этот список: Франция — Поль Мориа, Франк Пурсель, Раймонд Леферв, Каравелли(Claude Vasori), Мишель Легран, Ричард Клаудерман, Италия -Фаусто Папетти, Рондо Венециано(Gian Piero Reverberi), Эннио Мариконе, Германия -Джейс Ласт, Берт Кемферт, США- Рэй Конифф, Перси Фейт, Россия-Гаити -Андрей (Абрам Наумович) Костеланец. Как видите, больше всего оркестров родилось во Франции, и без сомнения, на мой взгляд , лучший из них — оркестр Поля Мориа. Он, пожалуй, единственный музыкант, сумевший обобщить в своей исключительной и плодовитой дискографии(119 альбомов), всю историю мировой музыки 20-го века. Музыкант с отличным европейским, классическим образованием, но в то же время любитель северо-американской музыки, джаза, он осмелился смешать элементы всего, что окружало мир, все, что касалось музыки, культуры и технологии. Результатом стало необычайное наследие изменяющегося искусства, всегда оригинальное , интеллектуальное и популярное, в то же время, вечное, «не обижаемое никого», как сказал гитарист Дуэйн Оллмен, и которая объединяет все направления мысли, всех народов. Любая музыка, аранжированная Полем Мориа, становится прекрасной, иногда даже слишком прекрасной..

После первой его композиции El Bimbo (теперь — то я знаю, что она исполнялась собственным Гранд-оркестром Поля, созданным им в 1965 году. Откуда мне было знать( я в это время по распределению трудился в казахстанском городе Ермак на строительстве Ермаковской ГРЭС ), что я встречался с гениальными аранжировками Поля, сам того не ведая, в каждом из выпусков прогноза погоды на российском телевидении(композиция «Manchester et Liverpool»), в «Мире животных» (композиция «Alouet Патрисии Карли (фр. Patricia Carli) «» te» («Жаворонок»); а значительно раньше — в популярнейшей «Кинопонораме» особенно запомнившейся при ведущем Алексее Каплере (композиция «Pardonne-moi ce caprice d’enfant» Прости мне этот детский каприз). Почему советские телевизионщики не указывали авторство этих прекрасных аранжировок в титрах программ, мною указанных и во многих других, я не знаю. Наверное, какой нибудь член ЦК не разрешал. Но этот запрет уже ничего не мог поделать с фантастически растущей популярностью оркестра Поля Мориа. Он во главе своего Гранда ( «Le Grand Orchestre de Paul Mauriat» ), начинает интесивные международные туры: Северная и Южная Америка, Европа, Япония (в Японии он давал по 50 концертов в год!) Поль предпочитал работать с музыкантами родом с юга Франции. Его друзьями были руководители двух других гранд-оркестров: Франк Пурсель (основатель первого эстрадно-симфонического оркестра во Франции) и Раймон Лефевр. В 1995 году их трио вместе с композитором Франсисом Леем записали реквием на музыку Поля Мориа, посвященный жертвам землетрясения в японском городе Кобэ. В международных турах он пытался обмениваться опытом между местными музыкантами и собственным оркестром, нарушая культурные ограничения, налагаемые Парижем. Среди многих других он открыл мексиканских трубачей, на которых в будущем не единожды ссылался, и бразильских виолончелистов с их фантастической техникой и блестящим исполнением. В 70-х и 80-х годах, на своих концертах живой музыки, Поль Мориа использовал бэк-вокал, в частности, бразильянок: Евы, Маризы и Регины, из трио «Esperança» (Надежда), для обеспечения поддержки некоторых номеров, которые придумал для своих концертов. А чуть позже он добрался и до бывшего Союза. В Москву Поль Мориа приезжал дважды — в 1967 году как аккомпаниатор Митей Матье, в 1978 году, уже с гастролями своего оркестра. В 1970-х по лицензии были изданы четыре его виниловые пластинки, разошедшиеся по стране миллионными тиражами. После встречи с Сергеем Никитиным Поль Мориа создал великолепную инструментальную версию песни «Под музыку Вивальди». Поль записал пластинку с 12 русскими мелодиями «Russie de toujours» («Вечная Россия»).
В 1957 году он выпустил свой первый альбом «Поль Мориа». Поль выпустил сотни записей и сборников под брендом компании Philips . Последний альбом оркестра — «Romantic»(у меня его, к сожалению, нет, как и первого) был записан в 1997 году. С 1998 года Поль Мориа завершил и свою активную концертную деятельность. Кстати, это произошло во время концерта в Осако.
В течение своей жизни Поль Мориа написал более 150 инструментальных композиций и песен, записал 119 студийных альбомов. Количество это трудно себе представить, а , может быть, я ошибся малость. Поэтому, уважаемые почитатели Поля Мориа, пишите мне, буду рад узнать что-нибудь новое.
Поль Мориа умер 3 ноября 2006 года на юге Франции в возрасте 81 года.
Дирижёром оркестра стал талантливый пианист Жиль Гамбюс, проработавший в оркестре долгие годы.
Анатолий Ясеник