Самое большее число дважды Героев Советского Союза — среди летчиков. Все они вошли в изданный еще в советский период «Военный энциклопедический словарь». А вот трижды Героев среди летчиков всего два: Александр Покрышкин и Иван Кожедуб, сбившие соответственно 59 и 62 вражеских самолета.
Однако имелся среди советских летчиков-истребителей, которых в период руководства страной И.В. Сталина называли сталинскими соколами, всем асам ас, уничтоживший в период своей боевой молодости во время гражданской войны в Испании, в Великой Отечественной войне и в необъявленных войнах более 130 крылатых вражеских машин. Ибо был он не просто «сталинский сокол», а к тому же еще и, как поется в известной песне, «орел степной, казак лихой».
Люди и судьбы

Имя донского казака-орла, уничтожившего столько вражеских стервятников, что их количества с лихвой хватило бы на присвоение шести званий Героя Советского Союза — Иван Евграфович Федоров. Ему уже за 90, но выглядит и держится он еще молодцом. Всех пережил отважный донец: и трижды, и дважды, и большинство просто Героев Советского Союза. Сам же он, по иронии судьбы, в период Великой Отечественной героем так и не стал. Но медаль «Золотая звезда» Героя Советского Союза ему все же была вручена. В конце сороковых годов минувшего века. За освоение новейшей советской реактивной авиационной техники, на которой он первым преодолел звуковой барьер.
Его отец — Евграф Федоров — был казаком станицы Каменской (ныне — город Каменск-Шахтинский) — бывшего центра бывшего Донецкого округа бывшей области Войска Донского. Родился И.Е. Федоров в день, который в советский период стал Днем Советской армии и Военно-Морского флота — 23 февраля. В год, который стал годом начала Великой войны 1914 года. В 12 лет будущий ас впервые увидел самолет, который в то время еще называли довольно сложным словом, составленным из двух простых, но нерусских слов: аэроплан. Увидел, и был готов бежать вслед за ним как можно дольше: благо, скорость того аэроплана позволяла делать это без особых усилий.
Но тот первый увиденный им аэроплан умчался в дальние края, оставив в душе проводившего его взглядом подростка сокровенную мечту о небе. Мечта эта воплотилась в самодельном планере, который казачонок Иван Федоров построил в пятнадцатилетнем возрасте. Ведь в годы первых советских пятилеток мечтавшая об авиации молодежь руководствовалась известным принципом: «От модели — к планеру, с планера — на самолет!». Следовал этому принципу и типичный представитель того поколения советской молодежи Иван Федоров: не самодельный, а уже настоящий планер он освоил в аэроклубе Луганска, а после поступления в 1932 году в имевшееся в этом городе военное авиационное училище покорился ему и самолет.
Через несколько лет после окончания училища Иван Федоров был уже опытным пилотом и успешно сражался с франкистскими летчиками в небе республиканской Испании. В конце своего пребывания в этой весьма своеобразной загранкомандировке на боевом счету Ивана Евграфовича числились 24 сбитых самолета. Говорить «числились» приходится потому, что 4 сбитых им в воздушных боях над Испанией вражеских бомбардировщика ему так и не засчитали, хотя все необходимые для этого подтверждения имелись. Но и указанного в документах числа сбитых самолетов вполне хватило для представления И.Е. Федорова к званию Героя Советского Союза. Однако звание Героя Иван Федоров в тот раз так и не получил.
Не знаю, стоит ли афишировать причину, по которой этого не произошло? Сам Иван Евграфович ее не скрывает и говорит о ней открыто, ничуть не заботясь о сохранении лишь положительного имиджа. А произошла до банальности простая история: краскомы, прибывшие в Москву для награждения государственными наградами, повздорили. Остававшееся до награждения в Кремле время они коротали в одном из злачных мест, так как ничто человеческое не было чуждо даже краснозвездным героям: летчикам, морякам, танкистам… Каждый «кулик» хвалил свое «болото», да так рьяно, что дело дошло не только до потасовки, но и до перестрелки. И все это — в самом центре советской столицы, вблизи от государственных и правительственных учреждений… Одним словом, все участники той «разборки» остались без заслуженных ими наград.
Наркомат обороны не стал выносить сор из избы: всех участников инцидента распределили по отнюдь не элитным войсковым частым — подальше от начальственного ока. Но отважным сталинским соколам негоже было прозябать вдали от громких дел. Потому-то Иван Федоров и обратился с просьбой направить его в Китай, в то время шли боевые действия, где в качестве военных советников находилось немало советских пилотов высокого класса. Просьба его была удовлетворена, и И.Е. Федоров, переправленный в районе Благовещенска через советско-китайскую границу, стал инструктором по подготовке китайских пилотов для армии Мао Цзедуна. Но и здесь ему все же довелось участвовать в воздушных боях и сбить 2 японских самолета.
А затем И.Е. Федоров побывал в районе боевых действий, ведшихся у озера Хасан в августе 1938 года. Спровоцированный там японской военщиной конфликт между СССР и Японией был скоротечным, но победоносным для советских войск. У озера Хасан Иван Евграфович и сбил одного из тех, о ком в то время много говорили советские воины — японского летчика-камикадзе, которому не довелось до конца исполнить свой долг и свое предназначение. Его взяли после приземления живым: он был в крагах, обернут ритуальным шарфом и даже имел при себе самурайский меч, которым так и не успел воспользоваться.
В 1940 году И.Е. Федоров был отозван из своей войсковой части и направлен летчиком-испытателем в Научно-испытательный институт Военно-воздушных сил Рабоче-крестьянской Красной армии (НИИ ВВС РККА). Испытывать ему приходилось истребители, разрабатываемые коллективом конструкторского бюро (КБ), руководимого С.А. Лавочкиным. В то время Семен Алексеевич совместно с конструкторами В.П. Горбуновым и М.И. Гудковым создавал семейство истребителей ЛаГГ — ЛаГГ-1, ЛаГГ-3… Затем под его руководством были разработаны такие широкоизвестные фронтовые истребители, как Ла-5, Ла-7, Ла-9 и, наконец, Ла-11, ставший лебединой песней поршневых винтокрылых машин, вытесненных пришедшей им на смену реактивной авиацией. Их-то и испытывал герой нашего повествования.
Однако Иван Федоров утверждает, что приходилось ему в то время поднимать в воздух и крылатые машины других конструкторов. Причем такие строптивые, как истребитель И-185 конструкции Н.Н. Поликарпова, укротить который удалось лишь И.Е. Федорову. Правда, при этом память все же подводит рассказчика, и он называет строптивую машину истребителем МиГ-185.
С истребителем И-185 связан ряд трагедий, первой из которых стала гибель легендарного советского летчика Валерия Чкалова, после чего вокруг ставшей причиной его гибели крылатой машины был организован заговор молчания. Никакой информации о судьбе этого самолета не было и нет. И вот рассказ И.Е. Федорова, наконец, проливает свет на его судьбу.
Оказывается, было построено сразу 10 истребителей И-185. На первом из них разбился В.П. Чкалов. Вслед за ним разбились еще 8 летчиков-испытателей: трое погибли, а пятеро покалечились так, что с авиацией им пришлось расстаться навсегда. Единственная оставшаяся машина этой серии два с половиной года простояла в ангаре невостребованной: не находилось летчика, желающего поднять ее в небо. И вот такой летчик нашелся — донской орел Иван Федоров. А ведь до него трагически закончились попытки облетать истребитель И-185 для таких многоопытных пилотов, как Чкалов, Уляхин, Степанчонок, Стефановский, Прошаков…
Как видим, история эта напрочь развеивает домыслы пишущей братии о том, что авария истребителя И-185, который пилотировал Чкалов, была преднамеренной: что-то где-то якобы подпилили, подточили, подстроили… А всем другим пилотам тоже подпиливали-подтачивали? Конечно же нет!
Да, истребитель И-185 был сложен в пилотировании, и испытывавшие его летчики, выражаясь языком автомобилистов, просто не справились с его управлением. Но Иван Федоров с его управлением все же справился и укротил строптивца. Однако время уже было упущено: конструкторскому бюро Поликарпова было приказано разработанную им для И-185 и хорошо проявившую себя в работе винтомоторную группу передать для установки на сконструированный в КБ Лавочкина очередной истребитель Ла. Время было уже военное, Военно-воздушным силам требовались новые фронтовые истребители, поэтому «король истребителей», как звали за глаза авиаконструктора Поликарпова, смирив гордыню, выполнил приказ точно и в срок. А летчик-испытатель Федоров испытал продукт содружества двух конструкторских бюро в воздухе.
Но война требовала истребителей не только с более высокими летными качествами, но и с более мощным вооружением. А летчик-испытатель Федоров как раз испытывал такой: установленные на истребителе пушка и пулемет разносили в щепки деревянный щит размером 9 на 12 метров, оставляя на его месте лишь глубокую воронку. Иван Евграфович знал, сколь долго длится процесс доводки такого оружия и сколь длителен процесс официального его принятия на вооружение. Вот у него и зародилась мысль: угнать истребитель с имеющимся на нем мощным вооружением на фронт и там применить его в реальной боевой обстановке. Задумано — сделано! И вот уже И.Е. Федоров приземляется на одном из полевых аэродромов Калининского фронта. Случилось это в июле 1942 года, в самые тяжелые для нашей страны дни. И это обстоятельство спасло самовольно улетевшему летчику жизнь: ведь улетел он хотя и без приказа на то командования, но все же на фронт, а не с фронта.
Командовавший в то время 3-й воздушной армией генерал Громов М.М., известный своими сверхдальними перелетами и ставший одним из первых Героев Советского Союза, упросил наркома авиационной промышленности А.И. Шахурина оставить И.Е. Федорова в его армии на полтора-два месяца, так как ему как раз требовался летчик именно такого уровня. Министр согласился, и Федоров остался, но не на испрашивавшийся срок, а до конца войны. Однако наказание И.Е. Федорову все же было определено, причем весьма своеобразное: ему поручили командовать группой летчиков-штрафников, которые под его командованием за 3 недели сбили 247 самолетов противника, из которых 11 вражеских машин уничтожил лично Федоров.
Боевой счет Ивана Евграфовича Федорова, который на Калининском фронте за полгода прошел путь от командира группы штрафников до командира авиадивизии, рос день ото дня. Однако звание Героя Советского Союза, которое он заслужил еще в Испании, ему все не присваивали. Возможно, потому, что перед самым началом Великой Отечественной войны случилось с ним нечто, казалось бы, вообще невероятное.
* * *
В последние предвоенные месяцы И.Е. Федорову довелось по долгу службы тесно общаться с пилотами люфтваффе, которые на одном из подмосковных аэродромов проходили стажировку после заключения между СССР и Германией договора о ненападении. Случилось так, что четверо из немецких пилотов почти одновременно разбились. Их уложили в цинковые гробы и с четырьмя сопровождающими отправили в Германию. Одним из сопровождающих был И.Е. Федоров.
Советским летчикам после всех сопутствующих скорбным церемониям хлопот показали на расположенном в двух десятках километров от Берлина аэродроме новейшую технику люфтваффе. Федоров попросил разрешения совершить полет на одном из новейших немецких истребителей — на Хейншеле-113. Ему ответили, что сначала необходимо изучить эту машину. Откуда немцы могли узнать, что на Чкаловском аэродроме, укрытый брезентом, стоял аналогичный истребитель И-21, который Федоров испытал и освоил в совершенстве!
Получив разрешение на полет, донской орел взобрался в пилотскую кабину и, едва не задевая консолями крыла за бетонную полосу, продемонстрировал замедленную «бочку», после чего свечой взмыл в небо, где и выполнил всего за 3,5 минуты (так как этот истребитель вмещал запас горючего всего на 5 минут полета) 24 фигуры высшего пилотажа. Слух о необыкновенно умелом советском асе мгновенно домчался до Берлина, и оттуда примчалась представительная депутация, в составе которой были шеф люфтваффе Геринг, министр пропаганды доктор Геббельс, а также Риббентроп и сам Гитлер.
Четыре дня высшие сановники фашистской Германии четыре раза в день ели и пили за столом с советскими летчиками — Стефановским, Супруном, Викторовым и Федоровым. Затем Гитлер покинул аэродром, но прислал с Герингом награды. Шеф люфтваффе вручил Федорову 3 золотые монеты достоинством 10000 марок каждая и наградной крест. Иван Евграфович говорит, что не знает точно, что это был за крест, так как носить его он не собирался и, вернувшись домой, прибил его к каблуку двумя гвоздями. Одни теперь считают, что крест тот был Рыцарский; другие же предполагают, что это мог быть Железный крест.
Как бы там ни было, но этот наградной крест сослужил Федорову недобрую службу: многие подозревают, что советскому «крестоносцу» И.Е. Федорову, ставшему таковым отнюдь не по своей воле, не могли простить эту награду. Потому-то и не вручали ему во время войны медалей «Золотая Звезда» — отличительного знака Героя Советского Союза, к званию которого во время Великой Отечественной войны его могли представить неоднократно. Потому что 134 сбитых (по его собственным подсчетам) вражеских самолета — это даже больше, чем числится сбитых самолетов на боевых счетах сразу двух трижды Героев Советского Союза — А.И. Покрышкина и И.Н. Кожедуба.
* * *
Однако в каждом конкретном случае необходимо выяснять, какова была методика подсчета числа сбитых машин. Так, например, немецких асов больше интересовало не число упавших на земную либо на водную поверхность самолетов, а количество имевшихся у них двигателей. (Вспомните, как в фильме «Живые и мертвые» мессершмитты безнаказанно жгут неповоротливые четырехмоторные советские бомбардировщики ТБ-3.) Вот почему даже западные историки склонны считать, что самый результативный ас Второй мировой войны — майор люфтваффе Эрих Хартман, на боевом счету которого числятся, ни много ни мало, аж 352 сбитых самолета — реально уничтожил около 150-ти крылатых машин.
Нам не известна методика подсчета сбитых И.Е. Федоровым самолетов. Однако и без того видно, что она не ведет отдельного учета количества самолетов, сбитых не только лично, но и в составе группы. Однако есть методики, которые это учитывают. Потому-то в книге «Асы Сталина (Война в воздухе. Статистика побед и поражений.)» за И.Е. Федоровым в годы Великой Отечественной числятся 49 самолетов противника, сбитых лично, и 47 — в группе; а о 23-х сбитых в Испании самолетах сказано, что большинство их было сбито в группе.
Перечислены в названной книге и имеющиеся у И.Е. Федорова награды: орден Ленина — 1, орден Красного Знамени — 4, орден Александра Невского — 1; орден Отечественной войны 1-й степени — 4, орден Отечественной войны 2-й степени — 2, орден Красной Звезды — 1; медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (5 марта 1948 г.) — 1, медаль «За боевые заслуги» — 1. Памятные же («За оборону…», «За взятие…») медали, равно как и юбилейные, не перечисляются из-за превеликого их множества. Однако сообщается, что большинство наград получено их владельцем за испытательную работу.
Согласиться с этим утверждением вряд ли можно: 6 орденов Отечественной войны, орден Александра Невского, да и часть орденов Красного Знамени — это однозначно военные награды! Несомненно лишь одно: испытательная работа героя нашего рассказа — это отдельный, довольно объемный пласт его героической и многотрудной жизни. Но это уже тема другого рассказа и отдельной публикации. Ведь донской казак Иван Федоров поднял в небо и испытал без малого три сотни экспериментальных машин — 297, если быть абсолютно точным.