I. ГАЗЕТЫ СТОПКАМИ НЕ ЧИТАТЬ!

«Надо сказать, что квартира эта — № 50 — давно уже пользовалась если не плохой, то, во всяком случае, странной репутацией».
(М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита»).

В понедельник, 26 января, вечером, когда я мирно писала очередную статью в «Частную лавочку», раздался телефонный звонок:
— 5-й канал смотрела? — спросила моя подруга. — Там какая-то бабушка выступала, сказала: ты за квартиру не платишь, в подъезде пачкаешь…
Следующие полчаса я не расставалась с телефонной трубкой: друзей у меня много, возмущений передачей — того более.

При просмотре записанного на видео «Акцента дня» было установлено: «бабушкой» оказалась председатель ТСЖ «Товарищ», созданного в доме, где я живу, — Л.М. Родионова. Суть ее претензий: в моей квартире находится «Частная лавочка». В передаче фигурировало письмо Людмилы Михайловны к мэру, в котором она делилась намерением «выселить редакцию из жилого помещения».

Утром, 27 января, в моем «жилом помещении», не спросясь у «Товарища», собрались мои друзья и сотрудники редакции. Раздав им домашние тапочки, я собралась их напоить чаем, как в дверь позвонили. «Гостьей» оказалась инспектор Департамента городского хозяйства Т.В. Нездойминога. Не вставая с дивана, она «обследовала» квартиру и составила акт:
« … в жилой квартире, принадлежащей на правах частной собственности Надтоке Елене Михайловне, размещена редакция газеты «Частная лавочка». … Жилая квартира используется не по прямому назначению, сотрудники газеты «Частная лавочка» производят компьютерный набор текстов газеты, в квартире находятся стопки газет, компьютеры».

Осмотреть нижнее белье на веревке, борщ в кастрюльке, зелень в холодильнике, постельные принадлежности, мусорное ведро и прочие следы проживания homo sapiens инспектор категорически отказалась. Так же, впрочем, как проверить документы у Надтоки Е.М. и «сотрудников редакции». Объяснить любопытствующим, что такое «редакция газеты» (стол на ножках, тумбочка, юридическое лицо?) Т.В. Нездойминога не смогла, но обнадежила, что в будущем непременно где-нибудь прочитает. Пока же, согласно акту, она отказывала мне, члену Союза журналистов России, в праве читать дома газеты «стопками» и писать статьи на компьютере.

« — Извиняюсь, — перебил его Швондер. <...> — Общее собрание просит вас добровольно, в порядке трудовой дисциплины, отказаться от столовой. <...>
— И от смотровой также, — продолжал Швондер, — смотровую прекрасно можно соединить с кабинетом.
— Угу, — молвил Филипп Филиппович каким-то странным голосом, — а где же я должен принимать пищу?
— В спальне, — хором ответили все четверо».
(М.А. Булгаков «Собачье сердце»).

II. УРОКИ ГРЯЗНОПИСАНИЯ

« — А что это за шаги такие на лестнице? — спросил Коровьев, поигрывая ложечкой в чашке с черным кофе.
— А это нас арестовывать идут, — ответил Азазелло и выпил стопочку коньяку.
<...>
Вообще, шедшие в квартиру № 50 были снаряжены как следует. У двух из них были тонкие, легко разворачивающиеся сети. Еще у одного — марлевые маски и ампулы с хлороформом».
(М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита»).

13 января на стол к мэру города легло заявление. Забыв назвать господина Волкова «уважаемым» или хотя бы просто «Анатолием Панфиловичем», председатель ТСЖ «Товарищ» Л.М. Родионова беспокоила лично высокое должностное лицо по совсем пустяшному поводу. Наблюдались ею в одном из подъездов вверенного ей дома «да и во дворе — грязь, окурки». Повинна в этом была хозяйка одной из квартир, к которой шел и ехал (на транспорте) целый «поток посетителей». «С связи с вышеизложенным, у нас к Вам ряд вопросов», — писала Людмила Михайловна и спрашивала о том, о чем председатель ТСЖ мог легко сам узнать из общедоступной юридической литературы.

Обидеться бы мэру на не слишком вежливое обращение, отписать письмо «по инстанциям», да заняться делами большими да мэрскими. Но нет! Ибо фамилия хозяйки «нехорошей квартиры» оказалась «Надтока», а в квартире, по словам председателя ТСЖ, размещалась РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ «ЧАСТНАЯ ЛАВОЧКА»!!!
И А.П. Волков дал команду сразу трем (!) своим замам плюс еще председателю КУМИ: «ПРИНЯТЬ СРОЧНО МЕРЫ ПО ФАКТАМ ДАННЫХ НАРУШЕНИЙ».
Быстро резолюция пишется, да не скоро дело делается…

13 января было Днем российской прессы, а поскольку сотрудники 5-го канала тоже называют себя журналистами, они в этот день праздновали, снимать «грязь и окурки» не спешили. До Департамента городского хозяйства «бумага» с мэрским автографом несколько дней шла. (Заняться бы мэру исполнительской дисциплиной своих подчиненных, а то глядишь, они до выборов не уложатся).
Впрочем, лучше поздно, чем никогда. Тем более как событие (конфликт ТСЖ с жильцом), прямо скажем, мирового масштаба!

В понедельник, 26 января, вечером 5-й канал показал громящий сюжет про гадкую «Частную лавочку». Полдня они снимали интервью с Л.М. Родионовой в нашем дворе, на фоне моей немытой машины (значит, я дома была!), но меня побеспокоить да выслушать — команды не было.

27 января, утром в мою квартиру явилась инспектор ДГХ и «обнаружила» в каком-то углу «редакцию».

27 января, вечером ко мне приехала съемочная группа 21 канала. (К их чести, они выслушали и «выдали» в эфир обе стороны).

28 января в газетах «21 канал» и «Новочеркасская неделя» было опубликовано письмо Л.М. Родионовой и еще трех членов ТСЖ «Товарищ», из которого я узнала о себе много интересного. Истинность «интересного» «товарищам» из ТСЖ и редактору обеих газет теперь предстоит доказывать в суде — иск мною уже подан.

III. КОМУ ТСЖ — «ТОВАРИЩ»…

« — Мы — новое домоуправление нашего дома, — в сдержанной ярости заговорил черный. — Я — Швондер, она — Вяземская, он — товарищ Пеструхин и Жаровкин. <...>
— Боже, пропал Калабуховский дом! — в отчаянии воскликнул Филипп Филиппович и всплеснул руками».
(М.А. Булгаков «Собачье сердце»).

Нет дыма без огня. У каждого наезда своя причина.
Еще полгода назад Л.М. Родионова без страха и упрека приходила ко мне домой (или в редакцию — кто ее разберет?), чтобы принести очередную статью о том, как мэр вкупе с администрацией экологию не уважают. Так что, выходит, в числе других она «создавала массу неудобств жильцам дома, особенно второго подъезда». Но деревья, о которых она так пеклась, в городе все равно спилили, пункты мониторинга окружающей среды закрыли, и пришлось ограничить политическую активность забором родного дома.

На базе этого дома еще несколько лет назад создали ТСЖ. С руководством ему хронически не везло, в результате решением Арбитражного суда ТСЖ было закрыто. В 2003 году его, вроде, снова открыли, но доверия у многих жильцов к «Товарищу» не было. Одни утверждали, что не вступали в ТСЖ, другие смели (!) интересоваться, за что с них хотят взять деньги.

Словом, в мою квартиру, приходили как сторонники, так и противники «Товарища», а поскольку у меня самой были сомнения в законности его существования, я написала редакционный запрос в прокуратуру: «Прошу проверить законность создания и функционирования ТСЖ «Товарищ», а также взимания им финансовых средств через ЕРКЦ». При получении положительного ответа я собиралась узаконить свои отношения с ТСЖ: за оказанные услуги платить буду, за не оказанные — увольте.

Такие мои действия Л.М. Родионова назвала подстрекательством, а мое предложение решать спорные вопросы в суде — вызывающим поведением.
Ответ из прокуратуры, кстати, пришел положительный: нарушений законодательства не установлено. Проверка финансовой деятельности тоже прошла благополучно. Только заслуга ли это Л.М. Родионовой?

С января по сентябрь 2003 года в ТСЖ работал наемный управляющий — молодая женщина. Восстановила закрытое Арбитражным судом ТСЖ, оформила жильцам жилищные субсидии, привела в порядок бухгалтерию, добилась расчетов через ЕРКЦ… За что получает теперь по почте уведомления от членов правления ТСЖ во главе со сменившей ее Л.М. Родионовой: «Вы уволены в связи с систематическими нарушениями трудовой дисциплины, халатным отношением к своим обязанностям, допущенными финансовыми нарушениями…». А ОБЭП с прокурором пишут: нет нарушений…. Кому верить, граждане?!!!

Я — за ТСЖ. Но за такое, которое не воюет с жильцами, не считает их 50% врагами и подстрекателями, и не пытается выселить из частных квартир то, что там не находится. (Интересно, что будут выносить из моей квартиры в случае признания, что это редакция? Юридический адрес у «Лавочки» другой, почтовый — абонентский ящик, пункты приема рекламы и объявлений — на улице Московской, таблички «Редакция» с часами приема граждан на двери нет…).
Я — за ТСЖ, которое занимается полезным делом, а не вешает замок на калитку двора: «чтоб не ходили посторонние». А своим-то за что аж с другой улицы в ворота ходить? («Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подъезд Калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками и ходить кругом через черный двор?» — все тот же Булгаков). Замок «противники ТСЖ» спилили. А правление «Товарища» им ответный ход — установило посреди двора шлагбаум: «чтоб не ездили». «Противники» — к пожарным. Последние — предписание Л.М. Родионовой: убрать — заодно с десятком автомобильных скатов. Предписание до сих пор не выполнено. Ждем штрафа? Чтобы заплатить его из средств жильцов дома, сданных за «техобслуживание»?

IV. ЭПИЛОГ

В результате событий последней недели, благодаря бесплатной «рекламной» кампании промэровских СМИ, «Частная лавочка» получила:
— несчитанное число звонков поддержки;
— предложение помещения под редакцию (мы его с радостью приняли: наконец-то мы сможем встречаться с вами, дорогие читатели!);
— торт;
— две папки «компромата» на чиновников городской администрации.
Кроме того, редакция окончательно лишилась мелких грызунов, покидающих судно при первой же течи. Что, по сути, тоже — приобретение.
Мы понимаем, что от нас просто так не отстанут (ибо впереди — мэрские выборы). Но знаем, что дальше обязательно будет лучше, потому что хуже уже некуда.

«Произошла суматоха, и в ней отчетливей всего были слышны три фразы:
Филиппа Филипповича: — Валерьянки. Это обморок.
Доктора Борменталя: — Швондера я собственноручно сброшу с лестницы, если он еще раз появится в квартире профессора Преображенского.
И Швондера: — Прошу занести эти слова в протокол».