Письмо позвало в дорогу

В редакцию газеты «Новочеркасские ведомости» пришло письмо от председателя совета стариков станицы Верхней подъесаула Сухорученко. Обратив внимание, что наша редакция в меру сил и возможностей всегда старается отстаивать справедливость, подъесаул обратился с просьбой помочь заслуженному казаку, ветерану Великой Отечественной войны Николаю Дмитриевичу Струкачеву. Суть дела в том, что больной ветеран и его супруга, проживающие по улице Желябова, 80, до сих пор не могут провести газ к своему ветхому дому. Вопрос этот рассматривался правлением станицы и докладывался в администрацию города. Из ОАО «Новочеркасскгоргаз» ответили, что подключение к газу возможно, но все упирается в разрешение соседа, в свое время за собственные средства проложившего газовую трубу к своему дому. Много раз рисковавшему своей жизнью на фронте ветерану приходится платить по 5 тысяч рублей за тонну угля для отопления на зиму, а ведь ему требуется 2-3 тонны. Как же так страдает заслуженный человек от какого-то «частника»?

Бои местного значения

Чтобы ответить на поставленный вопрос, автору этих строк пришлось прогуляться до улицы Желябова и попытаться лично разобраться в сути конфликта. После долгих поисков нашелся-таки дом 80, и Николай Дмитриевич рассказал свою версию событий. Когда-то, еще в восьмидесятые годы, когда только начиналась газификация улицы Желябова и ее окрестностей, среди жителей создавался кооператив. Николай Дмитриевич в нем первоначально состоял, но, раздраженный неуместными с его точки зрения поборами, впоследствии из кооператива вышел. «Туда дай, сюда дай, а работа себе стоит!» В те времена Николай Струкачев работал на новочеркасском электродном заводе, где и получал уголь на отопление по необременительной цене. Шло время, пронеслись бурные годы радикальных реформ, Николай Дмитриевич вышел на пенсию. В настоящее время покупать уголь ему дорого, да и топить углем тяжело. Он такой, без газа, на улице один остался. А сосед с Желябова, 82, подключаться к газу через свою трубу разрешения не дает. Поссорились когда-то из-за межи и ливнестока. Вести же трубу в обход далеко, дорого, да те соседи тоже возражают. Николай Дмитриевич после инсульта передвигается с палочкой и с заметным трудом, и газ в доме ему был бы очень кстати. Он и пристройку под АГВ уже соорудил. В чем же дело с соседом?
Владимир Федорович Куценко тоже оказался человеком немолодым, 1935 года рождения. Он шахтер, отдавший горняцкому труду 43 года, инвалид 2-й группы. Тоже казак, но не донской, а кубанский. Дом он свой приобрел в 1996 году. Подключение к газу ему тогда далось с огромным трудом, пришлось менять диаметр трубы и заново закупать материалы. Пришлось иметь дело и с несговорчивыми соседями. В конце концов судебную тяжбу с последними, тянувшуюся два года, он все же выиграл. Газ себе провел. Мытарства увенчались успехом. А с соседом, фамилии которого он даже не знает, зовет просто Николаем, произошла ссора. Владимир Федорович подробно описал технические особенности «ливневки», из-за которой началась его вражда с соседом, но не захотел рассказывать о ее последствиях. «Я никакого отношения с ним не имею, зачем он мне нужен?» Поссорились, видимо, жестоко, несколько лет вообще не разговаривали. «А недавно он на улице на меня кричит: «Ты мне газ дашь или нет?» Разве так с соседями по-человечески разговаривают? Он меня козлом обзывал, а жену проституткой. Дочка тут вообще чуть с ума от него не сошла. Меня, кубанца, цыганом дразнил. Что у него за злость к людям такая! А соседи, которые тут давно живут, меня даже предупредили: «Не вздумай дать газ Николаю!»
Человеческий фактор

Фактор работает именно человеческий. Просто поссорились два соседа. Определить правоту кого-нибудь из них невозможно, поскольку, как показывает опыт, в таких склоках не бывает правых и виноватых. Скорее всего, Николай Дмитриевич и смолоду не был склонен к голубиной кротости, да с годами его характер никак не улучшился. В конце концов, переругаться со всеми соседями на улице – это надо уметь. Может быть, и перегнул он некогда палку в словесных баталиях. Но сейчас он, очевидно, болен и стар. Газ ему действительно нужен. Можно ли простить соседа, да не простить даже, а просто стать выше склоки и дать свое разрешение, которое материально ведь практически ничего не стоит? Владимир Федорович понимает все эти аргументы, он сам не так давно был в аналогичной ситуации, но на личную просьбу автора у него, доселе спокойного, вдруг вырвалось «Пока живой, не дам!»
Что же дальше? Судиться? Это ведь долго и хлопотно. Не стоит ли подумать уже двум старым казакам о другом суде, который ждет каждого православного христианина. Мне по роду своей работы очень уж часто приходится сталкиваться с человеческими конфликтами между соседями. И каждый раз удивляешься, до какого озлобления они могут довести вполне приличных с виду людей. А в основе всего почти всегда лежат два греха: жадность и зависть. И так трудно дается людям прощение…