Накануне событий, названных позднее «Новочеркасской трагедией», правительство СССР объявило о первом за последние десятилетия повышении цен на мясо-молочные продукты, а дирекцией Новочеркасского Электровозостроительного завода им. Буденного одновременно — о снижении расценок на производимую рабочими продукцию. И то и другое снижало жизненный уровень трудящихся. Поэтому 1 июня 1962г. на НЭВЗе стихийно возникла экономическая забастовка, участники которой пытались у директора завода Курочкина выяснить вопросы о том, как же им теперь жить без мяса, масла и других продуктов. Директор, не поняв взрывоопасной ситуации, ответил, что «раз нет денег на пирожки с мясом, то ешьте с ливером.» Возмущенные рабочие, подогреваемые призывами к расправе с администрацией, заблокировали в здании заводоуправления прибывшего к ним на переговоры 1-го секретаря Ростовского Обкома КПСС Басова. Не найдя общего языка и с ним, митингующие приняли решение перекрыть железнодорожные пути и тем самым заявить о себе не только на Дону, но и в Москве. К многотысячной толпе митингующих электровозостроителей стали примыкать и хулиганствующие элементы, требующие разгрома продовольственных магазинов. Ситуация накалялась и бастующие уже не подчинялись ни требованиям прибывшей милиции, ни военных офицеров.

В связи с участившимися случаями погромов и разбиванием стекол в останавливаемых железнодорожных вагонах, городские власти направили к НЭВЗу начальника Новочеркасского гарнизона генерал-майора Олешко с личным составом 12-й артиллерийской школы в количестве 500 курсантов. Одновременно из Ростова прибыли 150 военнослужащих 505 полка внутренних войск. Но они были постепенно размыты и растворены в огромной толпе митингующих. Военнослужащие подвергались не только оскорблениям, но и побоям. Несколько человек к исходу дня были госпитализированы с тяжелыми травмами. Ситуация накалялась. Бастующие направили свои отряды к районной газораспределительной станции с целью ее отключения и остановки работы промпредприятий, а также на сами предприятия с агитацией — поддержать выступление в защиту прав трудящихся. ( по данным «Кредитный калькулятор») Но внутренние войска очистили газораспределительную станцию от бастующих, взяли ее под охрану и арестовали около 30 «зачинщиков беспорядков». Все жизненно важные городские объекты вскоре взяли под охрану: госбанк, почту, телеграф, радиоузел, административные здания и т.д. Так, из госбанка военнослужащие вывезли на автомашинах сейфы с ценностями. К вечеру 1 июня в Новочеркасск прибыли несколько танков и бронетранспортеров. Таким образом, наряду с внутренними войсками и милицией, а также военно-учебной частью (артшкола) в противостоянии с забастовщиками приняли участие и воинские части.

Утром 2 июня в рабочем поселке Буденновском собралась многотысячная масса людей, в том числе женщины и дети. Многим уже был известен плакат, написанный художником НЭВЗа Коротеевым: «Мясо, Масло, повышение зарплаты!» Среди протестующих звучали призывы и лозунги идти демонстрацией к зданию городского комитета партии и горисполкома и там получить ответ на вопрос: «Как жить дальше?» Огромная колонна людей с портретами Ленина под красными знаменами, лозунгами и требованиями: «Мяса, масла !!!» пошла, преодолевая огромное расстояние (более 10 км.) и преграды из милиционеров и солдат в центр города. На пути колонна встретила заграждение из танков на мосту через реку Тузлов, но преодолела его и вскоре по центральной Московской ул. подошла к зданию бывшего Атаманского дворца, а в то время здание ГК КПСС и Горисполкома. По пути бастующие скандировали лозунги в защиту своего тяжелого материального положения, а отдельные хулиганы, примкнувшие к колонне, громили витрины магазинов и киосков.

К этому времени, а точнее с утра 2-го июня, в здании ГК КПСС и Горисполкома собрались прибывшие в Новочеркасск многие члены Президиума ЦК КПСС Ф.Р. Козлов, А.И. Микоян, А.П. Кириленко, Л.Ф. Ильичев, Д.С. Полянский и Шелепин (т.е. почти половина тогдашнего Президиума, т.е. Политбюро ЦК КПСС) и более десятка руководителей различных ведомств, в том числе и силовых, например генералы Захаров, Ивашутин и др. Они пытались взять ситуацию в Новочеркасске под свой контроль, в целом даже не понимая, что же происходит в городе. Так, Ильичев все время повторял: «Это религиозные сектанты, казаки подняли мятеж», хотя ни одного человека в казачьей форме или с казачьими лозунгами среди демонстрантов не было. Этот же подход демонстрируют и некоторые современные казачьи лидеры, заявляя о том, что 1962 год был «последний всплеск казачьей непокорности» (ж. «Дон», Казачий выпуск, ©5-6,1993г.,стр.15). На наш взгляд это скорее политическая коньюнктурная натяжка, которая совершенно не соответствует действительности того времени.

Страх все более и более овладевал всесильными членами Политбюро ЦК КПСС. Тем временем демонстранты успели подойти к Московской улице, и им оставалось идти менее получаса. Тогда Ф.Р. Козлов созвонился с Н.С. Хрущевым в Москве, настаивая на том, чтобы командующему войсками СКВО генералу Плиеву дали директиву из центра о применении воинских частей в пресечении демонстрации. Такая директива от министра обороны Малиновского генералу Плиеву поступила. 2 июня днем из Ростова на Дону в Новочеркасск завезли необходимое вооружение и боеприпасы. К середине дня все части вооружили боевым оружием. Оперативный штаб по управлению всеми правительственными силами возглавил зам. министра внутренних дел СССР Ромашков. Он принял решение сосредоточить в Новочеркасске дополнительно части внутренних войск: 98-й отдельный батальон из Каменска-Шахтинска и 566 полк из Грозного, а также весь оставшийся в Ростове личный состав 505 полка.

Демонстранты подошли к зданию ГК КПСС и Горисполкома, точнее расположились в сквере перед зданием. В здании в это время находились председатель горисполкома Замула и зав. отделом ЦК КПСС Степаков, которые предприняли попытку провести переговоры с митингующими. Но их призыв прекратить беспорядки и вернуться на рабочие места был встречен возмущением демонстрантов. Группа агрессивно настроенных демонстрантов прорвалась через редкое оцепление военных в здание с целью захватить в заложники кого-либо из руководителей. Но в кабинетах никого не нашли. Имелись попытки взломать дверь партийно-государственного архива. В ряде кабинетов разрушили двери, разбили люстры, испортили телефонную связь.

Направленный к зданию майор Демин с 50 солдатами не смог его разблокировать и постепенно был «затерт» с солдатами в толпе. Эта небольшую победу демонстранты подкрепили призывами к тому, чтобы направить делегацию для переговоров в правительственный штаб к А.И. Микояну, находившемуся в здании бывшего Кадетского корпуса, а в то время кавалерийских курсов (КККУКСы), а также идти к зданию городской милиции и освободить тех людей, которых органы арестовали в ночь с 1-е на 2-е июня. Первая группа безрезультатно провела встречу не с А.И. Микояном, а с Ф.Р. Козловым. А вторая группа ушла к зданию горотдела милиции. Оставшееся на площади большинство демонстрантов вскоре увидело генерал-майора Олешко с 50 вооруженными автоматчиками, которые оттеснили толпу от здания ГК КПСС и Горисполкома. На все просьбы и требования генерала уйти от здания, митингующие отвечали неодобрительными возгласами и лозунгами. Обстановка накалялась. Для прекращения беспорядка автоматчики дали предупредительный залп в воздух. Толпа отхлынула, но затем вернулась на исходные позиции, так как кто-то крикнул, что их пугают и по живым людям стрелять не будут. Задние ряды, не зная, что происходит впереди, давили на передние и те медленно стали продвигаться к зданию. Автоматчики дали еще один предупредительный залп в воздух. Толпа не останавливалась. Некоторые стали вырывать оружие у солдат. Прозвучало несколько выстрелов по толпе. Упали первые убитые и раненые, в т.ч. с деревьев в сквере, где сидели любопытные мальчишки. Возникла паника, давка. Люди стали разбегаться. На опустевшую площадь вскоре прибыли санитарные и 3 пожарные машины. Одни вывозили трупы в морг при инфекционной больнице и раненых в хирургическую больницу, а другие смывали брандспойтами кровь на асфальте. Вечером и ночью шли аресты лиц, наиболее активно проявивших себя в демонстрации или погромах.

По утвердившейся в сознании многих людей версии, стреляли в толпу солдаты из оцепления здания Горкома партии и Горисполкома. Но в таком случае они, стреляя из автоматов, уложили бы не одну сотню плотно стоящих перед зданием людей. А убитыми на площади оказалось 17 чел.( по другим данным — 13 чел.) и несколько десятков ранены. Военная прокуратура России в фильме, показанном по ОРТ в передаче «Как это было»(25.10.97г.), склоняется к версии, что стреляли сверху, с крыши здания Горкома партии и Горисполкома и скорее всего из одного пулемета. Кто и почему это сделал — неизвестно. Но, по крайней мере, эта версия ближе к истине, она более правдоподобна и убедительнее отвечает на вопрос, почему, стрелявшие из автоматов 50 солдат убили только 17 человек и несколько десятков ранили из рядом стоящей плотной толпы, а не значительно больше, как это можно было ожидать исходя из сложившейся ситуации. Частично эту же версию подтверждает и тот факт, что первые выстрелы и пули пришлись на деревья, где сидели вездесущие мальчишки. После первой очереди они посыпались на землю как горох. Среди них оказались раненые. Можно связать с этой же версией и те следы от пуль, которые остались на тыльной стороне памятника Ленину, стоявшего на значительном расстоянии от здания Горкома партии и Горисполкома. Да и женщина, упавшая от ранения в ногу, находившаяся в момент ранения за толпой, а не впереди толпы, также подтверждает версию о стрельбе с крыши, а не о выстрелах «в лоб» автоматчиков из оцепления здания. Есть ссылки на то, что 10 чел. на площади были убиты выстрелами в голову. Это также косвенно указывает на то, что стреляли сверху. А снайпера это были или один пулеметчик, это уже другой вопрос. Главное — что стреляли в людей, своих, советских людей свои, советские люди.

Почему мы упомянули версию и о снайперах? Да потому, что Игорь Лебедев, работавший с документами в спецхранах, в своей книге «Расстрел на площади» (Москва, 1997 г.) пишет о том, что накануне известных событий в гостиницу «Дон» (т.е. «Южная») приехали «музыканты» в количестве 27 человек, которых вместе с «дирижером» немедленно поселили на втором этаже, предварительно бесцеремонно выселив всех имевшихся в наличии постояльцев. 2 июня 1962 года «музыканты» без аплодисментов обезумевшей от стрельбы толпы сыграли свой «сольный концерт».

Версий выдвигается много. Возможно, что ни одна из них не является полностью верной. Но это уже детали трагедии, а сама трагедия — исторический факт, а не версия, в ходе которого погибли и тяжело ранены десятки людей, сотни осуждены, 7 расстреляны и т.д. Странно, что через 37 лет после трагедии мы так и не знаем всей правды о событиях 1962 года в Новочеркасске.

А между тем в горотделе милиции на Московской улице также прошли столкновения со смертельным исходом. Часть демонстрантов, пытаясь освободить участников событий, арестованных КГБ в ночь с 1-го на 2-е июня, проникла в здание милиции и один из них сумел вырвать автомат у часового Репкина. Его напарник открыл огонь на поражение и убил 4-х нападавших и нескольких ранил. Случайной пулей был убит у забора 15-ти летний Торлецкий. После этого ситуация резко изменилась и около 30 демонстрантов, ворвавшихся в здание горотдела милиции, были арестованы и посажены в изолятор. Рядом в здании Госбанка офицеры и солдаты захватили группу лиц, пытавшихся провести погром в банке. Кстати, представитель военной прокуратуры в фильме, показанном в передаче «Как это было», утверждает, что всех арестованных в ночь с 1-го на 2-е июня 1962 г. выпустили утром 2-го и все камеры якобы были пусты. Поэтому он считает, что призыв к освобождению арестованных рабочих, это возможная провокация сотрудников КГБ. Но мне трудно согласиться с таким подходом, так как в 80-х годах я неплохо знал одного из активных участников событий — Петра Петровича Сиуду, просидевшего в лагерях 10 лет, которого арестовали именно в ночь с 1-го на 2-е июня и никто его из камеры не выпускал. Он узнавал о событиях 2-го июня по слухам, доходящим в его камеру.

В результате событий только днем 2 июня 1962 г. на площади у здания ГК КПСС и Горисполкома убили 17 чел. и в горотделе милиции 5 человек, а также 2 чел. вечером (при невыясненных обстоятельствах погибли Соловьев и Шульман) и 87 человек ранили. По другим оценкам погибло 26 человек и ранено было 90. Органами КГБ и МВД СССР было возбуждено 57 уголовных дел, по которым осудили 114 чел. Из этих 114 лиц 7чел. приговорили к смертной казни и расстреляли, 82 чел. осудили на срок в основном на 10-12 лет и 25 чел. осудили за злостное хулиганство. Эти цифры, вероятно, неполные, так как могли осудить некоторых участников митинга и демонстрации по местам их жительства. А на НЭВЗе работали не только новочеркасцы. По некоторым данным привлечено к уголовной ответственности до 200 чел. Из 87 раненых 30 чел. остались инвалидами на всю жизнь. Получили травмы разной степени тяжести 35 военнослужащих, 3-е были госпитализированы.

Многие из арестованных с 1-го по 17 июня (а некоторые и позже) прошли через камеры Новочеркасской тюрьмы, а затем попали в лагеря. Название «Устимлаг» в бывшей Коми АССР известно многим участникам Новочеркасских событий. Прибывших в сибирские лагеря заключенных сразу же окрестили «декабристами из Новочеркасска». Для «тяжеловесов», т.е. получивших срок от 10 и выше лет, уготовили путь на лесоповал и строительство узкоколейки. Усиленная охрана и тяжелый труд должны были создать «необходимые условия» для «воспитания» и «перевоспитания» политзаключенных. Женщины попадали в Мариинские лагеря.

Почти 30 лет молчали о Новочеркасской трагедии 1962 г. как осужденные участники событий, так и те, кто по долгу службы (милиция, внутренние войска, армия, КГБ и др.) давал подписку о неразглашении тайны. Самым трагичным в этом стало то, что родственники погибших людей, не знали, где похоронены или скрыты тела их родных. Микоян, Козлов, Плиев, Стрельченко и член Военного совета СКВО Иващенко пять часов решали вопрос — «А как быть с трупами?» В конце концов, решили, по предложению Микояна, тайно захоронить убитых группами по разным кладбищам. В пос. Марцево (под Таганрогом) захоронили 8 чел, на кладбище в пос. Тарасовский — также 8 чел. и под Новошахтинском — еще 7 чел. Только один участник событий 2 июня Л.А. Шульга умер от ран в больнице и его тело похоронили родственники.

Долгие почти 30 лет родственники погибших 2 июня 1962 года в Новочеркасске не знали, где они и как похоронены. Слухов имелось много, но реальность оказалась далекой от многочисленных предположений. Все погибших тайно вывезли из города и тайно похоронены в 3-х различных местах Ростовской области без указания места захоронения. Активисты фонда «Новочеркасская трагедия 1962 года» совместно с военной прокуратурой упорными поисками нашли свидетелей и места захоронения погибших. На окраине г. Таганрога в пос. Марцево были захоронены: П.Я. Вершеник, Ю.Ф. Тимофеев, В.П. Линник, В.И. Мисетов, А.Д. Грибова, А.М. Зверева, А.Б. Артющенко, В.В. Тинин. Другую группу погребли на заброшенном кладбище в пос. Тарасовский: В.С. Драчев, М.Г. Шахайлов, К.К. Келеп, В.К. Карпенко, Е.И. Слепкова, В.В. Гриценко, В.Ф. Федорков, В.В. Константинов. Под Новошахтинском были похоронены: Г.Н. Терлецкий, В.А. Ситников, Ф.Г. Лиманцев, В.П. Ревякин, А.Н. Дьяконов, В.И. Соловьев, А.Э. Шульман. («Новочеркасские Ведомости», © 1, 1991г.). Все участники тайных захоронений давали подписку примерно следующего содержания: «Я оперумолномоченный ….даю расписку в том, что обязуюсь выполнить правительственное спецзадание (выделено нами — Е.К.) и обязуюсь выполнение его держать как строгую государственную тайну. В случае нарушения настоящей подписки, я буду привлечен к высшей мере наказания, к расстрелу.»(«Новочеркасские Ведомости», © 1, 1991г.). Поэтому таким длинным стал путь к открытию мест реального захоронения погибших в Новочеркасской трагедии 2 июня 1962 г. Через несколько лет, а точнее 2 июня 1994г. Новочеркасск проводил в последний путь на городское кладбище 26 одинаковых гроба с останками погибших у здания Новочеркасского Горкома партии и Горисполкома. Долог путь к истине, но новочеркасцы его прошли с достоинством и честью, ежегодно вспоминая на траурных митингах те далекие трагические дни .

Несмотря на все запреты и строжайшую тайну вести о Новочеркасской трагедии стали распространяться по стране и проникать на Запад. В Ростове-на-Дону были обнаружены лозунги типа: «Да здравствует Новочеркасское восстание!» «Вива, Новочеркасск!» и др. Но органы работали в полную силу и вскоре о Новочеркасских событиях 1962 г. говорили только шепотом, да и то не со всеми. В основном информацию о Новочеркасских событиях давали в эфир «западные радиоголоса», в т.ч. «Свобода», «Би-Би-Си», «Голос Америки » и др., которые повсеместно «глушили».

14 августа 1962г. в здании бывшего Кадетского корпуса, а затем кавалерийских курсов (КУККСы) под большой охраной милиции и войск МВД начался процесс над участниками событий 1-го — 2-го июня. Процесс длившийся до 20 августа под председательством Л.Н. Смирнова и с участием государственного обвинителя прокурора республики А.А. Круглова, вынес на глазах у присутствующей городской общественности 7 смертных приговоров, десятки приговоров на длительные сроки заключения (от 10 лет и выше) и т.д. Идеологически обработанная «общественность» призывала «Собакам — собачья смерть», «Таких гадов надо изолировать от общества и наказывать самым суровым образом» и т.д. А затем годы вынужденного молчания.

Почти 30-летнее молчание было прервано активными запросами общественности в различные государственные органы СССР и России в начале 1990-х годов. Первый городской митинг новочеркассцев, посвященный памяти жертв событий 1962 г. состоялся у здания Администрации в 1991г., т.е. в день 29-й годовщины. На месте гибели людей в сквере перед площадью установили памятный знак-камень из белого мрамора с лаконичной надписью: «1962г.» и православным восьмиконечным крестом. Памятный камень освятил священник Михайло-Архангельской церкви о. Олег (Добринский). В его изготовление большой личный вклад внес председатель Горсовета Сергей Александрович Шаповалов, а в установку на площади — коллектив СУ СКБУ (рук. Гетманский). В это же время на НЭВЗе установили мемориальную доску с надписью: «Здесь началось стихийное выступление доведенных до отчаянья рабочих, закончившееся 2 июня 1962 года расстрелом на центральной площади города и последующими репрессиями». 18 октября 1991г. правительство России приняло закон: «О реабилитации жертв политических репрессий». В 1994году состоялось перезахоронение жертв Новочеркасской трагедии на городском кладбище. 8 июня 1996 г. Президент России Б. Ельцин подписал Указ «О дополнительных мерах по реабилитации лиц, репрессированных в связи с участием в событиях в г. Новочеркасске в июне 1962 г.» и лично рассказал о нем на встрече с новочеркасцами на площади Ермака 11 июня 1996г.

Как все же коньюнктурна история в руках государства, в руках политиков. Если в 1962 г. и позднее трагические события в Новочеркасске преподносили как выступления несознательных рабочих против заботящейся о них советской власти, т.е. как антисоветские выступления, то во времена перестройки, гласности, различных демократических реформ эти же события стали трактовать прямо противоположно, как выступления сознательных рабочих против прогнившей советской системы, за демократию и т.д. А фактически на самом деле не было ни того, ни другого. Нормальные люди хотели нормального отношения к себе и своим нуждам. Они хотели понять, чего от них требуют повышением цен и параллельным снижением расценок (а значит и заработков). Но им не смогли по человечески объяснить все это и вызвали взрыв накопившихся эмоций, которые переросли в стихийное выступление с требованием — нормальной жизни и ничего более. По сути своей человеческая стихия, доведенная до отчаяния, не может быть советской или антисоветской, демократической или антидемократической. Она может быть только психологической. На наш взгляд, это был неуправляемый взрыв человеческих чувств, эмоций, пытавшихся добиться правды, объяснения несправедливых действий правительства и администрации завода, значительно урезающих материальные возможности трудящихся. Поскольку никаких удовлетворяющих взбудораженных людей аргументов высшие должностные лица партии и государства не смогли дать, то они воспользовались тем, что по их мнению было самым «весомым аргументом» — применение оружия. Так обычно действует преступник, который заботиться не столько об аргументации, доказательствах, сколько о нагнетании страха, вплоть до применения оружия. Власти в данном случае поступили преступно и поэтому военная прокуратура России возбудила в 1992 г. уголовные дела против Н.С. Хрущова, А.И. Микояна и других «вершителей судеб» летом 1962 г. Но дела уже закрыты и не только потому, что нет в живых указанных лиц, но, вероятно, и потому что вскоре имели место подобные прецеденты уже при демократическом правительстве, в том числе расстрел «Белого дома» в Москве в 1993 г. и др.

За годы открытого обсуждения вопроса о трагических событиях в Новочеркасске в 1962 г. опубликовано немало материалов и, прежде всего, в самом городе. Нам бы хотелось только обратить внимание читателей на то, что в городских средствах массовой информации в роковом 1962г. ни в дни трагедии, ни в ближайшие дни ничего о происходившем не было напечатано. Только 27 июля 1962 г., опубликовали решение Новочеркасского городского Совета депутатов трудящихся, принятое на восьмой сессии У111 созыва 12 июля 1962 г. под уклончивым названием «Об охране общественного порядка в городе Новочеркасске». В нем говорилось обо всем, кроме о том, что действительно произошло в городе всего месяц назад. Здесь указывалось на недопустимость недостойного поведения на улицах и штрафы за порчу деревьев, скамеек, на замусоривание тротуаров шелухой и штрафы за это, на пагубность распития спиртных напитков в общественных местах и штрафы за это и т.д. Все обо всем и ничего конкретного о судьбах расстрелянных, раненых, задержанных и осужденных, о самой трагедии. Это решение лишний раз подтвердило лживость установок и пропаганды правительства, предательство городскими властями интересов своих горожан, которые недавно избирали их депутатами городского Совета. Это решение стало фиговым листком, которым хотели прикрыть позор руководства, доведшего людей до Новочеркасской трагедии.

Только через 29 лет в Новочеркасске прошел первый городской митинг, посвященный памяти жертв трагедии 1962 года, а затем стали появляться первые публикации о том, что произошло в Новочеркасске летом 1962г. Наиболее заметными для общественного мнения публикациями стали: художественно-публицистический журнал НПИ «Крытый двор» © 2, посвященный Новочеркасской трагедии 1962г. (Новочеркасск 1990г.), документальная повесть Василия Старцева «Черное пламя», опубликованная в газете «Знамя Коммуны» в 1991г., художественная повесть новочеркасского писателя Владимира Конюхова «Комендантский час» (1990-1991 г.г.), статьи и книга Ирины Мардарь «Хроника необъявленного убийства» (Новочеркасск, 1992г.), многочисленные статьи президента фонда «Новочеркасская трагедия 1962 г.» Татьяны Бочаровой и др. Заметный вклад в расследование Новочеркасской трагедии 1962 г. внесли журналисты Ольга Никитина (Ростовская область), Юрий Беспалов («Комсомольская правда»), Николай Мельничук («Красное знамя»). В день 29-й годовщины Новочеркасской трагедии (1991г.) в городе показали публицистический фильм о событиях 1962 года «Новочеркасский альбом», снятый режиссером М.А. Марьямовым и студией «Центрнаучфильм». 21 марта 1993 г. в Новочеркасске состоялась презентация художественной киноленты совместного производства киностудии «Мосфильм» и фирмы «Сабан» о событиях 1962 года — «Разыскивается опасный преступник». В 1997г. газета «Комсомольская правда» вновь вернулась к теме Новочеркасской трагедии, опубликовав в номере 99 от 3 июня большую статью В. Ладного «35 лет назад в Новочеркасске подорожало мясо…». 25 октября 1997г. Олег Шкловский, ведущий телепередачи «Как это было» на канале ОРТ показал фильм о трагических событиях 1962 года с участием свидетелей (участников событий июня 1962 г.): В. Водяницкой, В. Матяш, Н. Степанова, президента фонда «Новочеркасская трагедия 1962 г.» Татьяны Бочаровой, археолога Михаила Крайсветного, а также представителя военной прокуратуры Юрия Баграя. Много мы уже знаем об этой трагедии, но многого и не знаем. Только время и желание людей все же узнать правду о самих себе до конца, вскроют всю глубину Новочеркасской трагедии 1962г.

Сегодня нам известны имена расстрелянных 17 октября 1962 г. по приговору суда участников Новочеркасской трагедии, но не известны места их погребения. Это: Александр Федорович Зайцев, Андрей Андреевич Коркач, Михаил Алексеевич Кузнецов, Борис Николаевич Мокроусов, Сергей Сергеевич Сотников, Владимир Дмитриевич Черепанов и Владимир Георгиевич Шуваев. Все они реабилитированы, но жизнь им не вернешь.

Политзаключенные советских лагерей (а их по некоторым оценкам насчитывалось 197, плюс их филиалы) в 1973г. вышли с инициативой ежегодно 30 октября в день православного дня поминовения невинно убиенных отмечать день политзаключенных СССР. Этот день начали отмечать 30 октября 1974 года. В числе этих политзаключенных были и «декабристы из Новочеркасска», а также казаки, которые либо попали в плен и затем отсиживали свой срок, либо ушли с немцами в Германию и были выданы Англией СССР в немецком городе Лиенце. Одно и тоже слово объединяет судьбы казаков выданных в Лиенце в 1945 г. и в Новочеркасске в 1962 г. Это слово «трагедия» («Трагедия в Лиенце» и «Новочеркасская трагедия» ). Сегодня даже реабилитированные политзаключенные пока не находят решения всех своих сложных проблем (нормальные пенсии и т.д.), но надеялись, что в 1998году, когда весь мир будет отмечать 50-летие «Декларации прав человека», в России найдут достойное решение проблем бывших и нынешних политзаключенных. Но их надежды пока во многом остаются не исполнимыми.

Люди живут надеждами на лучшее. Надеждами на то, что не повториться, что было плохого вчера. В настоящее время общественность надеется, что в многострадальном Новочеркасске, в соответствии с Указом Президента России Б. Ельцина, появятся, наконец-то, на новом городском кладбище памятник, а также городской музей жертвам трагедии 1962 г., что государство компенсирует свой моральный и материальный долг перед участниками трагедии, их семьями и самим многострадальным Новочеркасском.

А пока в Новочеркасске, как и во многих городах России, работала с 1994 года городская комиссия по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий под председательством тогдашнего вице-мэра В.А. Аверченко, переведенного на работу зам. Губернатора Ростовской области, а ныне вице-спикера Государственной Думы (секретарь комиссии Л. Соколова, нач. Управления по труду и социальной защите). Согласно постановления Главы Администрации Новочеркасска за © 3723 от 30 ноября 1994 г. комиссия была наделена полномочиями в соответствии с законодательством России самостоятельно решать вопросы восстановления имущественных прав реабилитированных жертв политических репрессий, оказывать им единовременную материальную помощь и т.д. По состоянию на конец 1997 г. в Новочеркасске получено свидетельств о праве на льготы: реабилитированными 323 и пострадавшими от политических репрессий — 470 чел. На этих лиц заведены специальные социальные паспорта. Им по возможности оказываются различные виды помощи.

В соответствии с Постановлением Правительства РФ © 810 от 22.10.92г. и © 102 от 14.02.94г. «О выплате единовременных денежных компенсаций семьям погибших во время событий в городе Новочеркасске и необоснованно осужденных в связи с этими событиями к исключительной мере наказания» в 1993-1994 годах в городе выплачены пособия 20 человекам на общую сумму 6.674.000 руб., а в 1997г. выплачено пособие А.Н. Черепановой за ее мужа, расстрелянного в 1962г. в размере 1.897.500руб. (не деноминированных рублей) В октябре 1997г. в Министерство финансов направили документы на выплату компенсации Т.В. Сотниковой за ее отца С.С. Сотникова, также расстрелянного за участие в событиях 1962г.

В соответствии с постановлением Правительства РФ © 843 от 18 июля 1996г. «О выплате единовременных пособий лицам, получившим огнестрельные ранения во время событий в г. Новочеркасске в июне 1962 года» выплачены единовременные пособия на общую сумму 42.833.500 руб. 13 чел,, ставшим инвалидами в результате огнестрельных ранений и 7 чел., получившим огнестрельные ранения, но не ставших инвалидами.

2 июня 1998 году на площади перед зданием Администрации у памятного знака «1962г.» состоялся очередной городской митинг, посвященный памяти жертв Новочеркасской трагедии. Перед собравшимися выступили: президент фонда «Новочеркасской трагедии 1962 г.» Татьяна Павловна Бочарова, мэр г. Новочеркасска Николай Иванович Присяжнюк. Глава городской Администрации вручил активистке фонда Вадентине Евгеньевне Водяницкой «Благодарственное письмо». От имени городской Думы к собравшимся на митинг памяти выступил А.А. Кетов. На площади выстроились стройными шеренгами казаки г.Новочеркасска во главе с Атаманом Г.П. Недвигиным (погиб 6 июня 1999 г.). К памятному знаку возлагаются живые цветы. Затем участники митинга выезжают на новое городское кладбище. Здесь уже есть специально вымощенная площадка, а также зеленые молодые ели и белоствольные березки, цветы в клумбах. Деревянный крест с надписью: «Жертвам Новочеркасской трагедии». По бокам плиты с фамилиями 26-ти погибших. Возлагается еловая гирлянда. У многих слезы на глазах. Затем поминальная чарка. После нее воспоминания и надежды на лучшее, на то, что известный скульптор Эрнст Неизвестный изготовит обещанный им памятник жертвам Новочеркасской трагедии 1962 года, а город найдет силы и средства для его установки на кладбище. Не угасают надежды на то, что в городе все же будет открыт музей памяти трагических событий 1962 г.

А память должна обрести свои, хотя бы музейные формы. Уходят из жизни участники и свидетели Новочеркасской трагедии 1962 года. Так трагически погиб активист Сиуда Петр Петрович, оставивший массу документов того периода. Его дело продолжает в наши дни активистка Валентина Евгеньевна Водяницкая. Ее арестовали и посадили вначале в Новочеркасскую тюрьму, а затем в Мариинские лагеря на 10 лет за то, что она :призывала людей собравшихся на площади успокоиться и разойтись. При аресте у неё отобрали 4-х летнего сына и направили в детский дом. Водяницкая после возвращения нашла сына, устроилась на работу. После выступления на 1-м съезде народных депутатов СССР Анатолия Собчака о трагедии в Новочеркасске, В.Е. Водяницкая активно включилась в поиск пропавших людей и документов, восстановление справедливости и памяти. В ее доме побывали журналисты из Японии и Англии. Её воспоминания легли в основу дипломного проекта американского студента, стали частью книги американского историка России, откровением для многих россиян, посмотревших телепередачи «Как это было» и «Старая квартира». Посетивший Новочеркасск писатель Александр Солженицин принял букет при встрече с новочеркасцами только от неё. Своё уважение публично выказал В.Е. Водяницкой первый Президент России Б.Н.Ельцин, когда при посещении Новочеркасска 11 июня 1996 г. склонил перед ней голову и поцеловал при всех её руку.(«Частная лавочка», от 9 марта 2000 г.)

Новочеркасская трагедия 1962 года продолжает волновать не только новочеркасцев, но и многих из тех, кто посещает Новочеркасск. По-разному рассказывают люди об этой трагедии, но всех объединяет одно — такое не должно повториться. Один из новочеркасцев в личной беседе заявил: «С 1962 года я не ем мяса, так как из новочеркасцев в этом году сделали мясо». Будем надеяться на реальные демократические перемены и все делать для того, чтобы больше в нашем городе подобной трагедии не повторилось.

В начале 2001 года президент фонда «Новочеркасская трагедия 1962 года» Татьяна Бочарова вновь подняла вопрос по созданию в г. Новочеркасске музея памяти тех трагических событий и невинных жертв противостояния властей и людей. По решению Губернатора Ростовской области создание музея находит реальное понимание как в областной Администрации, так и местной. Новый мэр г. Новочеркасска А.П. Волков и его первый заместитель С.Б. Бондарев ищут оптимальные пути решения этой нелегкой задачи.