…Была станица Татарская, основанная в 1509 году. Как говорит местный уроженец Ильяс Сиит, «ее сделали хутором – пораскулачили, повыгоняли казаков, поделили землю… И стали называть просто Татарка…»

«ПРИНЯЛИ  МЕНЯ  ХОРОШО…»

… «Просто Татарка» весенним вечером – это красиво и уютно: цветущие деревья, тюльпаны во дворах, бабушки на лавочках. Каждая из них – кладезь воспоминаний. Прямо напротив молельного дома, откуда выходим с Ильясом Сиит, устным летописцем, историком и стихийным музейщиком этих мест, на скамейке сидят две подруги в возрасте, которым женщина уже может гордиться. Одна из них работала на вреднейшем производстве, там, где обжигали известь, «просто в аду», и до сих пор отказывается об этом говорить.

Вот ее подруга – она как раз работала на НЭВЗ, только это было давно, когда там делали и ремонтировали паровозы и он назывался «завод имени Буденного». А мы разыскиваем жителей хутора Татарского, которые работали на этом заводе. Валиева Аминя Ибрагимовна. Искала работу, а на завод имени Буденного был прием.

«И приняли меня хорошо. Работа моя нравилась. Всю мою работу контрольный мастер хвалил. Однажды наставник мой сказал: «А кто учил?» Мастер ответил: «Ты выпустил многих, но совесть у каждого своя…»

У меня чистая работа была, я работала изолировщицей. Тринадцать лет. Очень любила свою работу. Была везде передовая. А потом семья, детки. Мама обижалась. Завод постоянных магнитов ближе, в 4 часа уже все дома, а нас еще где-то «черти мордуют…»

В первые годы с Татарского на завод имени Буденного люди ходили пешком, напрямик, через речку. А потом путь стал окружным, сложным, связанным с транспортом. И некоторые татарские жители стали искать место работы поближе к дому.

«ПРОВОЖАЛ  ОТЦА  НА  ЗАВОД»

В то время вокруг хутора были колхозные поля. Сельскохозяйственные угодья селекционной станции Бирючекутская. Кроме как в колхозе, работать было негде. Вот и шли на паровозо-, позже электровозостроительный завод.

…Константин Салахов живет на Татарке, в родительском дворе. У него две дочери, а он у отца — единственный. Константин помнит путь на завод через речку, потому что в детстве много раз провожал отца на работу. Полчаса ходьбы.

Из четверых братьев Салаховых, ушедших на фронт, с войны вернулся только один Исхак (отец Константина). Сначала устроился сторожем на «Селекцию» — поля охранять. Потом пошел на завод имени Буденного, который переходил на производство электровозов, слесарем-инструментальщиком. Работал уже по шестому разряду, но ранение давало о себе знать – стоять долго не мог. И его перевели контролером ОТК. Насколько помнит сын, Исхак (Александр Алексеевич, так его называли «на русский лад»), пользовался авторитетом. «Звезд с неба не хватал, обыкновенный рабочий человек. Он возглавлял небольшой женский коллектив в аппаратном цеху. Одно время руководил партячейкой. В коллективе жили дружно. Помню, уже когда ушел на пенсию, поздравляли с праздниками, награждали к 50-летию завода, почитали как участника войны. Наград у него было немерено…»

«НАГРАД  БЫЛО  НЕМЕРЕНО…»

Константин Салахов до сих пор переживает, что отцовский Орден Славы другу нечаянно подарил. «Тогда многие с фронта вернулись с наградами, и ордена с медалями не так высоко котировались. Писатель Константин Симонов высоко поднял престиж военных наград».

(Журналист, писатель, который с первых дней войны был на фронте и изведал горечь и позор поражений. А потом немыслимое счастье и гордость Победы).

«Народ был такой, — продолжает Константин. — С войны вернулись, а вели себя скромно. Отца моего, артиллериста, Орден Отечественной войны с 1944 года искал. С последнего боя под Кенигсбергом, где его тяжело ранило».

После выхода на пенсию Исхак (Александр) Салахов нигде и не работал, только по хозяйству. В трудовой книжке всего две записи – Бирючекутская селекционная станция и НЭВЗ.

А сам Исхак — из многодетной семьи, в которой было 17 детей. Небогато жили, а за трех быков отца раскулачили и посадили в тюрьму на три года. Участки земли еще с царских времен были большие, вот все и работали на земле.

ЖИЗНЬ  —  ОТКРЫТАЯ  КНИГА

Татарка была райским уголком. Маленький хуторок, всего 32 двора, а земли у каждого по гектару. Потом усадьбы разделили; тем, кто работал в колхозе, оставили земли по 25 соток, остальным еще меньше. Многие татарчане могут сказать, кивнув на соседские угодья: «Это был наш двор». Некоторые дворы простирались до самой реки. «Отцов раскулачили, а детей загнали в колхоз…»

Дядя Ильяса Сиита (брат матери) Равиль Асанов из колхоза убежал, жил у сестры в городе, и пошел работать на стройку – копал землю под фундаменты будущего паровозостроительного завода. Равилю было всего 15 лет, но он был рослый и сильный. С него спрашивали работу, как со взрослого, не делали послаблений. Когда узнали, что он несовершеннолетний, оценили и очень хвалили. Когда строительство уже шло полным ходом, грузы по территории перевозили паровозом. Равиль устроился кочегаром, потом стал помощником машиниста. Перед войной был уже машинистом, но, несмотря на бронь, ушел на фронт. А когда вернулся, снова пришел на завод. Позже переобучился на машиниста электровоза и обкатывал новые локомотивы на испытательном кольце. Потом «гонял сплотки» — доставлял готовые электровозы на Урал и в Сибирь. И так до самой пенсии. Прекрасная, трудная, интересная мужская работа.

Мы рассматриваем фото Равиля Якубовича Асанова с Доски почета. Вот человек, который прошел вместе со страной весь тяжелый путь. И был, как и его ровесники, друзья-товарищи, надеждой и опорой. Нужно было копать котлованы – копал. Нужно было водить паровозы – водил. Нужно было защищать Родину – воевал. Под Бобруйском попал в окружение, был контужен, его взяли в плен, сидел в концлагере. Рассказывал, там было несколько ребят из Новочеркасска. Было у него везение: душегубка не заводилась, ему удалось сбежать. Партизанил, снова попал в плен, снова бежал и дошел до Берлина. Вот судьба, просто сюжет для замечательной книги. Первая жена, которая провожала его на фронт, не дождалась. Потом была вторая семья, были дома в Багаевке и в Заплавах. Все оставил детям, в последние годы жил на даче, умер в 87 лет. Так же, как все, потерял сбережения в девяностые годы. А мог бы жить припеваючи. Был «работягой от земли», работал с трех лет – бахчу караулил, потому что в своей семье среди пацанов был старший, четыре девки – пятый пацан, через 12 лет еще пацан, и сестра в 1930-м. Семеро детей было у Якуба Алиевича Асанова.

«РОДИТЕЛИ  ДЕТЕЙ  ПОЧТИ  НЕ ВИДЕЛИ…»

Абдурахман Даликов поступил на завод имени Буденного в 1947 году. В 1950 году привез себе жену Розу из Ростова. Абдурахман вернулся с войны лейтенантом, поэтому на завод устроился мастером в сборочный цех. А Роза Даликова работала  изолировщицей в обмоточно-изоляционном цеху. Абдурахман в 50 лет ушел на пенсию, а перед пенсией еще поработал лудильщиком в гальваническом цеху. В семье выросло трое детей. Старший сын Адель помнит, что родители хвалились работой, товарищей у них много было, дружно жили, праздники вместе отмечали.

Многие жители с хутора Татарского на электровозостроительном работали. Трудились посменно, то в две, то в три смены. Надо было зарабатывать, чтобы одевать, кормить, учить детей, строиться… Ребята их почти не видели. Малышей бабушки нянчили. Родители приходили с работы, им надо было поесть, выспаться, добыть какие-то продукты, что-то сделать по хозяйству. Некогда было рассказывать, как им работается, какие проблемы…

Но Абдурахман Даликов находил время и занимался с детьми уроками. Когда дочке помогал уроки делать, мечтал: «Мы с тобой поедем в Париж!» Его предсказание сбылось. Но не отец, а муж повез Асию в Париж. Зато всем троим детям Абдурахман Даликов дал образование.

ТЕ  ГОДЫ  —  ВРЕМЯ  ВСЕОБЩЕГО  МИРОЛЮБИЯ

…Поговорить о родителях и выпить кофе нас пригласил Исхак Резванов в свой цветущий двор с роскошным ландшафтным дизайном.

Родители Исхака тоже работали на электровозостроительном заводе. Мама изолировщицей в обмоточно-изоляционном цеху, отец – в кузовном слесарем и в кузнечном — прессовщиком, потом – наладчиком. Резванов Ибрагим Хасанович тоже воевал, вернулся инвалидом второй группы. Тогда на заводе хорошо платили и давали квартиры. Резвановы добросовестно работали, Шарифя Салимовна Резванова все время была передовиком производства. Через три года Резвановым дали комнату в коммунальной квартире в новом доме на улице Свободы на Соцгороде. Ибрагим Резванов работал на заводе до 1968 года: после ранения одна рука болела и усыхала, действовали только два пальца. А у Шарифи Резвановой началась аллергия, и она перешла поваром в заводскую столовую, где и доработала до пенсии. Поваром Шарифя Салимовна была тоже хорошим, и ее выбрали кормить диетчиков, это был отдельный зал, отдельная кухня. А потом ей дали и новую квартиру на Жилучастке. Когда Исхак служил в армии, на завод пришло два благодарственных письма за хорошее воспитание сына, и это тоже «приобщили к делу» — послужило ее авторитету.

А отец работал уже наладчиком на Станкозаводе.

«У нас было советское воспитание, — говорит Исхак Резванов, — будучи школьниками, мы свою жизнь не представляли в другой стране и без работы, без созидания. Это было так, люди старались помогать друг другу. Денег не хватало, все занимали друг у друга, и отдавали вовремя, с зарплаты. В коммунальной квартире нас было 6 семей, все работали на заводе и все дружили. Я уже жил в новой отдельной квартире, но жалел о тех людях, своих соседях. Праздновали все вместе, столы накрывали, братались. Царило всеобщее миролюбие. На заводе тоже дружные были коллективы, надежные; чувство локтя – было такое понятие. Надежность была в стране…»

ПЛОТЬ  ОТ  ПЛОТИ

Такие жизненные истории могут рассказать и еще во многих семьях с хутора Татарский – Авдимовой Загери Ибрагимовны, Ластоверовой Салихи Юсуповны, Асановой Халиси Резвановны, Павловой Валентины Васильевны, Мавталиевой Фатимы Бекировны …

Но немногие понимают, зачем. Не все нашли время  расспросить своих отцов и матерей. И это непоправимо. Потому что, как говорит Ильяс Сиит, «ушло в землю». Сам он отдает себе в этом отчет, поэтому знает о своих родных больше других. Поэтому находит средства, в том числе и у себя в кармане, чтобы поставить памятники воинам и труженикам родного хутора Татарский.

Вместе с нашими родителями уходят в землю целые миры, и надо удержать здесь, на Земле, хотя бы память о том, как они жили, работали, воевали, любили и рожали детей. Народ татарский трудолюбивый, талантливый, умный, немногословный, несколько обособленный и замкнутый в своем национальном самосознании. Однако вместе со всеми новочеркассцами разделил одну судьбу, одну войну, одну страну. Ну и одно огромное строительство, а потом и грандиозное производство НЭВЗ. Производство паровозов-электровозов поднимали все вместе, а  наши мощные локомотивы уже вытащили город Новочеркасск.

Марина КОРВЯКОВА.