Когда мы пишем о верности женщин, то в памяти всегда встают жены декабристов, последовавших за осужденными мужьями в ссылку в Сибирь. Такая известная всем с детства «революционная» история… Менее известна «контрреволюционная» — история любви Верховного правителя России в начале 20 века адмирала А.В. Колчака. Впрочем, теперь некоторые (но совсем не многие) об этом знают – благодаря вышедшему недавно на экраны фильму «Колчак». И хотя это художественное произведение стало предметом жестоких нападок критиков, свое дело фильм сделал: поведал удивительную историю верности, преданности любимому человеку Анны Васильевны Тимиревой.

«Я была арестована в поезде адмирала Колчака и вместе с ним. Мне было тогда 26 лет, я любила его и была с ним близка и не могла оставить его в последние годы его жизни. Вот, в сущности, и все. Я никогда не была политической фигурой, и ко мне лично никаких обвинений не предъявлялось», — писала А.В. Тимирева в своих заявлениях о реабилитации.
Перед расстрелом, в январе 1920 года, когда они оба находились в Иркутской тюрьме, Колчак написал ей последнюю записку, до нее, однако, не дошедшую:
«Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне. <…>. Я чувствую себя лучше, мои простуды проходят. <…> Я только думаю о тебе и твоей участи — единственно, что меня тревожит. О себе не беспокоюсь — ибо все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать. Пиши мне. Твои записки — единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя. <…> До свидания, целую твои руки». Последняя полученная ею записка от Колчака звучала так: «Конечно, меня убьют, но если бы этого не случилось — только бы нам не расставаться».

C момента знакомства до минуты ареста прошло пять лет. Бoльшую часть этого времени они жили порознь (у каждого была своя семья). Подолгу месяцами, а однажды целый год — не виделись: она жила в Ревеле, он командовал Черноморским флотом, потом она осталась в России, а он (это было в 1917-1918 гг.) в погоне за своей рухнувшей военной мечтой объехал вокруг земного шара. И все эти годы они писали друг другу письма: иногда без перерыва, день за днем.
Рядом, вместе, они пробыли менее двух лет: с лета 1918 года по январь 1920-го. Много ли было отпущено этого «рядом» и «вместе», легко себе представить: именно в эту пору Колчак возглавил вооруженную борьбу с большевизмом, был Верховным правителем.
После его гибели Анна Васильевна провела в тюрьмах, лагерях, ссылках и в общей сложности около тридцати лет. Она умерла на восемьдесят втором году жизни, оставив тонкую стопку исписанных тетрадок и листков: фрагменты воспоминаний, стихи. Мемуарные записки удалось опубликовать сначала за границей, затем «Фрагменты воспоминаний» и подборка стихов были напечатаны в России.

А.В. Тимирева (девичья фамилия Книпер) (родилась в 1893 г. в Кисловодске. В 1906 г. семья переехала в Петербург, где Анна Васильевна окончила гимназию княгини Оболенской (1911), и занималась рисунком живописью в частной студии. Свободно владела иностранными языками: французским и немецким. Это пригодилось ей в 1918-1919 гг. в Омске – она была переводчицей Отдела печати при Управлении делами Совета министров и Верховного правителя. А еще тогда она работала в мастерской по шитью белья и на раздаче пищи больным и раненым воинам.
Самоарестовалась (слово-то какое!) вместе с Колчаком в январе 1920 года, освобождена в том же году по октябрьской амнистии. В мае 1921-го вторично арестована. Находилась в тюрьмах Иркутска и Новониколаевска, освобождена летом 1922 г. в Москве из Бутырской тюрьмы.
В 1925 г. ее снова арестовали и административно выслана из Москвы на три года, жила в Тарусе. В апреле 1935 года ее снова «взяли», а в апреле она получила по знаменитой 58-й статье пять лет лагерей, которые через три месяца при пересмотре дела заменены ограничением проживания («минус 15») на три года.
Вернувшись из Забайкальского лагеря, где начала отбывать срок, А.В. Книпер жила в Вышнем Волочке, Верее, Малоярославце. Там ее 25 марта 1938 г., за несколько дней до окончания срока «минуса», снова арестовали. В апреле 1939-го Анна Васильевна была осуждена по прежней статье на восемь лет лагерей.
В Карагандинских лагерях была сначала на общих работах, потом — художницей клуба Бурминского отделения. После освобождения жила за 100-м километром от Москвы (станция Завидово Октябрьской железной дороги).
21 декабря 1949 года А.В. Тимиреву снова арестовали как «повторницу» без предъявления нового обвинения. Десять месяцев она провела в тюрьме Ярославля, пока в октябре 1950 года не отправили этапом в Енисейск до особого распоряжения.
Ссылка закончилась в 1954-м. Затем снова «минус» до 1960-го в Рыбинске.
В промежутках между арестами Анна Васильевна работала библиотекарем, архивариусом, дошкольным воспитателем, чертежником, ретушером, картографом, членом артели вышивальщиц, инструктором по росписи игрушек маляром, бутафором и художником в театре. Подолгу она оставалась безработной или перебивалась случайными заработками.
Реабилитирована она была в марте 1960 года. Такую цену она заплатила за любовь к врагу народа – Колчаку.
Умерла 31 января 1975 года.

… Идет первая мировая война. В ноябре 1915 года А.В. Колчак получает высшую русскую военную награду – орден Святого Георгия IV степени. На Пасху 1916-го, в апреле, Александру Васильевичу присваивают первый адмиральский чин, до той поры он капитан 1-го ранга. Командует он Минной дивизией Балтийского моря.
А на берегу, в Гельсингфорсе, он виделся с госпожой Тимиревой: Колчаки и Тимиревы дружили домами.
Александр Васильевич был старше Анны Васильевны на девятнадцать лет. К моменту их встречи у него за плечами тянулась длинная цепь трудов и приключений: он плавал в водах четырех океанов и двадцати морей, объехал (первый раз) вокруг Земли, месяцами, бывало, стоял с кораблем в Шанхае, Руане, Пирее — и соответственно погружался в мир Китая, Франции, Греции, выпустил две книги, заслужил ряд русских и иностранных орденов. Прекрасно владел тремя европейскими языками, хорошо знал лоции всех морей Земли.
Был приглашен известным исследователем и путешественником бароном Э.В. Толлем в Русскую полярную экспедицию, где под руководством А.В. Колчака проводились комплексные гидрологические и метеорологические исследования.
Один из вновь открытых у берегов Таймыра островов Толль назвал именем Колчака. В январе 1906 года на объединенном заседании двух отделений Императорского Русского Географического общества (ИРГО) Колчак сделал сообщение об экспедиции на остров Беннетта16, после чего Совет ИРГО присудил ему «за необыкновенный и важный географический подвиг, совершение которого сопряжено с трудом и опасностью», высшую награду ИРГО — Большую золотую Константиновскую медаль…
А.В. Колчаку пришлось участвовать и в русско-японской войне. За отличие под Порт-Артуром он был пожалован золотой саблей с надписью «За храбрость» и орденом Святого Станислава II степени с мечами. Попал в плен, был перевезен в Японию…

Потом была революция 1917 года и сделанный Колчаком политический выбор, в силу которого многие десятилетия в советских школах Колчака «проходили» лишь как врага трудового народа.

… Дружба семьями (у Колчака была жена, у Тимиревой муж) переросла в любовь: Анна Васильевна и Александр Васильевич признались друг другу.
До самого почти конца, многие годы, они обращались друг к другу на «Вы» и по имени-отчеству. «Ручки», «глазки», «обожаемая», «мое божество, мое счастье», «моя звезда» – вот лексика его писем к ней. Ее «походный портрет»- в боевой рубке адмирала, ее перчатка увезенная им за океан. «Милый Александр Васильевич, далекая любовь моя…» – вот ее к нему обращение, — «Моя любимая химера», или «Где Вы, радость моя?»

Ее арестовывали семь раз. Каждый раз при обыске забирали переписку и, скорее всего, уничтожали в конце очередного следствия: в ее следственных делах приобщенных к ним писем нет. Последние фотографии Колчака были у нее отобраны при аресте в 1925 году. Пропали все письма адмирала. Но она 55 лет жила неистребимой любовью:

Полвека не могу принять,
Ничем нельзя помочь,
И все уходишь ты опять
В ту роковую ночь.

А я осуждена идти,
Пока не минет срок,
И перепутаны пути
Исхоженных дорог.

Но если я еще жива,
Наперекор судьбе,
То только как любовь твоя
И память о тебе.

Погибли письма Колчака, но черновики, напоминающие дневник, сохранились! Незадолго до смерти в январе 1920 года он сам передал их подполковнику А.Н. Апушкину. Сам Апушкин сообщал Русскому Заграничному историческому архиву вспоминал об этом так: «Адмирал Александр Васильевич Колчак… передал мне рукописный черновик писем к г[оспо]же Анне Васильевне Тимиревой, чтобы я принял все меры для передачи их лицам или учреждениям, гарантирующим их сохранение для будущего». Будущее увидело эти письма – низкий поклон Человеку и Офицеру, исполнившего завещание Колчака.

ИЗ ПИСЕМ А.В. КНИПЕР-ТИМИРЕВОЙ

Петроград, 7 марта 1918 г.
Милый Александр Васильевич, далекая любовь моя. <…>
Я думаю о Вас все время, как всегда, друг мой, Александр Васильевич, и в тысячный раз после Вашего отъезда благодарю Бога, что Он не допустил Вас быть ни невольным попустителем, ни благородным и пассивным свидетелем совершающегося гибельного позора. Я так часто и сильно скучаю без Вас, без Ваших писем, без ласки Ваших слов, без улыбки моей безмерно дорогой химеры. У меня тревога на душе за Вас, Вашу жизнь и судьбу — но видеть Вас сейчас, при том, что делается, я не хочу. Я не хочу Вас видеть в городе, занятом немецкими солдатами, в положении полувоенно-пленного, только не это, слишком больно. Когда-нибудь потом, когда пройдет первая горечь поражения и что-нибудь можно будет начать на развалинах нашей Родины, — как я буду ждать Вашего возвращения, минуты, когда опять буду с Вами, снова увижу Вас, как в последние наши встречи.

ИЗ СЛЕДСТВЕННОГО ДЕЛА А.В. КНИПЕР-ТИМИРЕВОЙ
Записка А.В. Тимиревой
(адресат не указан, без даты)

Прошу передать мою записку в вагон адмирала Колчака. Прошу прислать адмиралу: 1) сапоги; 2) смены 2 белья; 3) кружку для чая; 4) кувшин для рук и таз; 5) одеколону; 6) папирос; 7) чаю и сахару; 8) какой-нибудь еды; 9) второе одеяло; 10) подушку; 11) бумаги и конвертов; 12) карандаш.
Мне: 1) чаю и сахару; 2) еды; 3) пару простынь; 4) серое платье; 5) карты; 6) бумаги и конверты; 7) свечей и спичек.
Всем Вам привет, мои милые друзья. Может быть, найдется свободный человек, кот[орый] мне принесет все это, из храбрых женщин.

Анна Тимирева.
P.S. Сидим в тюрьме порознь.

Постановление Чрезвычайной Следственной комиссии. 20 января 1920 г.
Чрезвычайная Следственная Комиссия, рассмотрев вопрос о дальнейшем содержании под стражей А.В. Тимиревой, добровольно последовавшей в тюрьму при аресте адмирала Колчака, постановила: в интересах следствия по делу Колчака и во избежание возможного влияния на Тимиреву сторонних лиц до окончания опроса ее по делу Колчака оставить А.В. Тимиреву под стражей.

ИЗ ДОКУМЕНТОВ ГОСАРХИВА ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ
Записка А.В. Тимиревой,
14 февраля 1920 года
Прошу Чрезвычайную следственную комиссию мне сообщить, где и в силу какого приговора был расстрелян адмирал Колчак и будет ли мне, как самому ему близкому человеку, выдано его тело для предания земле по обрядам православной церкви
(Резолюция на письме: «Ответить, что тело Колчака погребено и никому не будет выдано. Член Ревкома А.Ф. [Подпись неразборчива.] 21.02.20″.

ИЗ СТИХОВ А.В. КНИПЕР-ТИМИРЕВОЙ
Какими на склоне дня
Словами любовь воспеть?
Тебе вся жизнь отдана,
И тебе посвящаю смерть.
По дороге горестных дней
Твое имя меня вело,
И незримо души твоей
Осеняло меня крыло.
Оттого, что когда-то ты
Сердцем к сердцу ко мне приник,
И сейчас, у последней черты,
Слышишь — бьет горячий родник.
Только тронь — зазвенит струна,
И о чем я ни стану петь,
Но тебе вся жизнь отдана,
И с тобой я встречаю смерть.

Так глубоко ты в сердце врезан мне,
Что даже время потеряло силу,
Что четверть века из своей могилы
Живым ты мне являешься во сне.
Любовь моя, и у подножья склона,
И в сумерках все не могу забыть,
Что в этот страшный мир, как Антигона,
Пришла не ненавидеть, но любить.
(1949 г.).