Здравствуй, роднуля!
Только что закончилась трансляция полуторачасовой речи Хрущёва. Чтобы послушать его, мы раньше закончили занятия и раньше поужинали. Финал речи потрясающий! В связи с тем, что западные державы нарушают договорённости по статусу Западного Берлина, предполагается усиление наших западных границ и даже возможен призыв резервистов. Это уже не слухи и предположения, а заявление первого руководителя государства. Да, роднуля, перспективы весьма невесёлые, особенно если Никита Сергеевич имел ввиду и нас — запасников. Будем надеяться, что до этого дело не дойдёт и в первую очередь позовут кадровых военных, недавно уволенных из армии. В пользу моего предположения говорит и то, что во время ужина нас порадовали обещанием отпустить 29-го.
Удивительно бурное время! Каждый день события одно другого важнее: новая Программа партии, проект Устава КПСС, Меморандумы по германскому вопросу, полёт Германа Титова и, наконец, выступление Хрущёва. Только успевай читать, слушать, осмысливать… Представь себе, что через двадцать лет мы придём к полному изобилию, одним словом – к коммунизму. Нашему сыну к тому времени будет двадцать лет, а нам с тобой — под пятьдесят.
Вчера закончить письмо не удалось. Все были возбуждены и проговорили допоздна. Сегодня после обеда у нас был митинг, посвящённый двум событиям — полёту Титова (он, как и Гагарин, приземлился на территории Саратовской области) и речи Хрущёва. По первому пункту выразили радость, по второму — единодушную поддержку.
В воскресенье вдоволь ели помидоры и яблоки. Ими нас угощали ездившие работать в колхоз. В столовой никаких перемен в рационе не происходит, разве что несколько раз нам давали малосольные огурцы.
Надеялся получить от тебя письмо, но оно ещё где-то идёт. Чем ты теперь занимаешься, как здоровье Миши? Я на своё здоровье не жалуюсь, но очень хочу домой. Всё надоело, даже рисовать не хочется*. Читаю мало — отдаю предпочтение воздушным и солнечным ваннам. Август начался жаркими днями, а классные занятия всё не кончаются. Ну ничего, скоро домой. С нетерпением жду этого момента.
Привет всем. Крепко целую вас. Владимир. 7-8 августа 1961 г.
_________________________
*) Привычка — вторая натура. Рисовать я, конечно, не перестал, но ограничил это занятие карандашными набросками портретов сослуживцев и сценок из нашей жизни. Кстати, у меня сохранилось довольно много работ Саратовского периода. Занимаясь письмами, я пересмотрел их и с удовольствием вспомнил многих, с кем провёл лето 1961 года.

Галочка, здравствуй!
Сегодня день прошёл сравнительно быстро, потому что только два часа занимались в классе, остальные в поле. Там, примерно в двадцати пяти километрах от города, находится полигон для тактических занятий.
Вид окрестностей Саратова, насколько я могу судить по этой вылазке, не очень живописный. Куда ни глянешь — выжженная солнцем холмистая степь, прорезанная местами оврагами. Меня поразили селения, в которых нет ни деревца! Как можно так жить? Казалось бы при здешнем климате (частые засухи и пыльные бури) люди особенно должны тянуться к зелени. А получается «степь да степь кругом», начиная от порога. Скучная картина.
Последнее письмо от отца, как и предыдущее, полностью посвящено Мишатке. Описана одна прогулка, а сколько подробностей! И все характеризуют нашего сынульку как очень умного мальчика: цветы не рвет, а только нюхает, всё что ему говорят — понимает, маленьких девочек не обижает и т.д. Чувствую, что дед и внук хорошо понимают друг друга.
Я опять дневалю. Теперь дневалят по три человека, при этом каждому приходится бдить всего восемь часов (четыре ночью и четыре днём), а это равносильно выходному. Завтра начнём готовиться к экзамену. Вот такие пироги, мои дорогие.
Крепко вас целую. Папа Володя. 11 августа 1961 г.

Здравствуйте, мои хорошие!
Славный сегодня день, будто специально предназначен для отдыха. Тихий, солнечный, но не жаркий. Особенно хорош этот день для меня. Я получил долгожданное письмо со словами любви. Хотя слова не могут заменить того, что они выражают, но удивительно приятно их читать! (…) Сегодня же получил маленькое письмецо от Виктора. Пишет, что почти без передышки проехал в спецмашине более 500 километров, потом почти сутки отсыпался.
В субботу вечером собирались сходить в театр (здесь гастролирует Омский театр музыкальной комедии), но билетов на субботнее представление нам не досталось, а на сегодня все билеты закупила какая-то строительная организация. Сегодня же — День строителя! Привет всем причастным к самой мирной профессии!
Пошатавшись по городу, съездили на ж/д вокзал, уточнили время отбытия поезда «Саратов — Ростов» (в 13-55 по московскому времени) и по-человечески поужинали в железнодорожном ресторане. За успехи строителей выпили «маленько» и без приключений вернулись к себе. Вечером пошёл дождь, но скоро прекратился. Сейчас на киноплощадке идёт румынский фильм «Наши ребята». Чепуха какая-то про футболистов. Я посмотрел начало и ушёл. Лучше «поговорить» со своими родненькими. (…)
До скорой встречи, родные мои. Крепко целую. Привет Новочеркасску! Владимир. 13 августа 1961 г

Здравствуй, родная моя!
Вчера получил твоё необыкновенно хорошее письмо. Ты умеешь отлично писать. Молодец! С ответом решил повременить, чтобы заодно сообщить о результате первого экзамена. Впервые за много лет учёбы я готов был получить посредственную оценку, но… получил «отлично». И это при условии, что на подготовку к экзамену затратил всего несколько часов. «Удовлетворительно» в нашем взводе получили только трое, в компании которых я не хотел бы оказаться.
Галочка, прошу тебя, не паникуй. При всех обстоятельствах (кроме войны, конечно) нас здесь не задержат. В случае крайнего обострения международной обстановки меня могут призвать в армию из дома. Надеюсь, этого не случится. Через две недели (это максимум) я буду дома и это сейчас меня занимает больше всего, вот о чём я думаю с самыми приятными предчувствиями. (…)
Поведение Павла Матвеевича огорчает не только тебя, но и меня. Мне жаль Анну Никитичну, которой приходится терпеть выходки моего дорогого тестя. Передай ему привет и пожелание кончать резвиться — не тот возраст.
Пока всё. Целую тебя и сыночка. Владимир. 15 августа 1961 г.

Галочка, здравствуй!
Собирался вчера ответить на два твоих письма, пришедших одновременно, но вечером у нас не было света. Чтобы не скучать, служилые сначала пели песни, потом начали придумывать разные каверзы для тех, кого не было в казарме. Одному разобрали кровать, другому под сетку кровати подставили табурет и т.п. Дурачились до двенадцати часов. Удивительно как влияет обстановка на людей. Стоило взрослым, солидным дядям оказаться на положении учеников и они становятся неузнаваемыми. Детвора да и только!
Галя, ну как тебя можно успокоить. Не сомневайся, я скоро обязательно приеду домой. Пока нас никто не собирается задерживать. Уже выписаны проездные документы, осталось проставить на них дату отъезда. До сих пор не ясно, уедем мы 28 или 29-го. Мы не возражали бы и против 27-го. По расписанию в следующую субботу готовимся (коллективно) к экзамену, в воскресенье отдыхаем, в понедельник сдаём экзамен. Мы же настаиваем на сдаче экзамена без подготовки. Пока идет дискуссия.
Когда я прочитал, что ты хочешь приехать ко мне, я готов был телеграфировать: «Скорее приезжай!» Но поостыв решил, что делать этого не стоит. Через недельку я буду дома. Если же произойдёт задержка, я немедленно извещу тебя телеграммой и тогда ты, конечно, приедешь. Найти нас очень просто. От ж/д вокзала троллейбусом №1 ехать до остановки трамвая №12. Этот трамвай довезёт до остановки «Аэропорт». Здесь и находится Саратовское артиллерийско-техническое училище. Надеюсь тебе не придётся пользоваться этим маршрутом. Ещё и ещё: паниковать не надо. Призыв резервистов — это контрмера против действий американцев и иже с ними. Они призывают и мы призываем, они «наращивают мускулы» и мы не отстаём. Конечно приятного в этом мало, но нужно надеяться на лучший исход. Война сейчас такое безумие, что вряд ли какая сторона решится начать её. Меньше слушай базарные разговоры. Как говорится, у страха глаза велики.
Как мне хочется тебя успокоить, но пока я не с вами, мне и самому неспокойно.
Крепко вас целую. До скорой встречи! Владимир. 19 августа 1961 г.*
_______________
*) 20 августа Галине исполнилось 27 лет, я послал ей телеграмму.

Здравствуйте, мои родные!
Не устану повторять одно и тоже: «Как хорошо получать письма!» Вот, например, сегодня, пришли с работы* (да, теперь мы по-настоящему работаем) усталые, запылённые и даже злые. Глядь, а на кровати письмо (когда дневалят свои, то всегда раскладывают письма по кроватям). Сразу стало легко и весело. Снял «шкуру», сбросил сапоги, пошёл помылся (руки теперь бывают и в масле, и в мазуте) и принялся за твоё послание. Первые же строки берут прямо за сердце — опять мой сынулечка болеет. Что за напасть!
Жуткое в этом году лето в нашем краю. В сводках погоды Ростов-на-Дону соперничает с самыми жаркими городами юга. Ни одного дождя за всё лето! Наверное в огородах всё погорело. Здесь же напротив, в июле и августе не было такой недели, чтобы не перепадал дождь. Между прочим в минувшую субботу был опять, но не долго и мы смогли посмотреть фильм «Полосатый рейс». Вот это комедия! От начала до конца сплошной хохот. В воскресенье смотрели «Аннушку» — фильм о счастливой жизни, об ужасах войны, о тяжёлой доле матери-вдовы. Это настоящая трагедия, правда со счастливым финалом для молодых героев. Когда я смотрел «Аннушку», то ловил себя на том, что всё происходящее в фильме воспринимаю как муж и отец, а не просто праздный зритель.
Сегодня сдал библиотечные книги по философии (прочитал, наконец!) и о русских архитекторах. На финише решил не отягчать себя серьёзным чтением. Стал выбирать что-нибудь лёгонькое (здесь свободный доступ к книжному фонду). Долго ходил около стеллажей и остановился на детективе «Сержант милиции». Но тут на глаза попалась книга Немцова «Волнения, радости, надежды (заметки о воспитании)» и я не раздумывая отложил «сержанта».
Галочка, ты спрашиваешь, ем ли я арбузы и фрукты. Арбузы нет, фрукты, конкретнее яблоки, иногда покупаю и ем. В столовой нам изредка дают огурцы и помидоры. Но всё это не то. Вся надежда на сентябрь. Уже предвкушаю вкусные вещи твоего приготовления. Уже весь дома! (…) До скорой, скорой встречи, дорогие мои. Крепко целую вас. Владимир. 21 августа 1961 г.*
Р.S. Галочка, на это письмо не отвечай, жди моего приезда. Время прибытия поезда уточню телеграммой. Вл.
____________________
*)Обещанных лагерей мы так и не дождались. Что касается ракетного полигона, то нас даже на экскурсию туда не свозили. Так что ни реальной подготовки ракеты к запуску, ни тем более её пуска увидеть нам не пришлось. Практические занятия до самого конца сборов проходили во дворе училища на устаревшем списанном «изделии». Наш взвод ставил прицеп с ракетой в указанном месте и разворачивал ракету в» боевое положение». Дальнейшими манипуляциями занимались другие взвода. В ходе этих занятий мы столкнулись с вопиющим несоответствием между сложнейшей электронной начинкой 25-ти метровой ракеты и допотопными транспортно — установочными средствами (тросы, блоки, клинья). А чего стоили команды типа: «Дышло прямо!», «Дышло вправо!», «Дышло влево!» и т.п. Троса то и дело путались, блоки куда-то заваливались, массивные стальные клинья, выбиваемые кувалдами, могли запросто покалечить. Старшина — сверхсрочник, обучавший нас, наблюдая за очередной продолжительной заминкой с развертыванием ракеты, в сердцах кричал: «В боевой обстановке я бы всех вас вывел в овраг и пострелял!»
Понятно, что настоящей практической подготовки мы здесь не получили. А кому нужны такие, с позволения сказать, «ракетчики»? Вот почему я с уверенностью писал жене, что в армию нас призовут только в случае войны и уж, конечно, не в ракетные войска. К счастью, холодная война в горячую не перешла.
В 1960-70-х годах меня ещё дважды призывали на сборы офицеров — запасников. Это были краткосрочные сборы по месту жительства. И сугубо формальные — для «галочки». Ни самолётами, ни ракетами я больше уже не занимался, тем не менее еще по одной звёздочке на погоны получил. На этом моя военная подготовка и закончилась.

Постскриптум
Письмо от 21 августа стало последним посланным мной жене из Саратова. Утром 28-го я отправил обещанную ей телеграмму, а 29-го прибыл домой собственной персоной. Нашу обоюдную радость по этому случаю описывать не буду — представить это не трудно.
На следующий день на нашей просторной веранде собрались ближайшие родственники и друзья. Праздничный стол украшал огромный полосатый арбуз. И не случайно. Дело в том, что 20 августа 1959 года я преподнёс молодой жене — имениннице самый большой арбуз, какой удалось найти на Старом базаре, и пообещал, впредь, каждый её день рождения отмечать, кроме всего прочего, таким арбузом. В этом году был съеден 50-й именинный арбуз.