Юльке десять лет. Она учится в четвертом классе. Сколько себя помнит, маме было не до нее. Сначала мама училась в аспирантуре и писала кандидатскую диссертацию. После ее защиты, чтобы отмучиться раз и навсегда, взялась за докторскую. Да видно, не тут-то было. Как выразилась бабушка Варя: «Маменька твоя, Юленька, в докторской завязла всерьез и надолго».
Папа, доцент, никак не сладит с братом Вадиком. Вадька — студент мехфака третьего курса. По мнению папы, у него на уме дискотеки да турпоходы. А до ликвидации «хвоста» по деталям машин руки не доходят.
Вот и выходит, что безраздельной нянькой, а потом и гувернанткой Юльки была бабушка. На нудную и чопорную бонну баба Варя не походит ни чуточки. Да и какое может быть сравнение с чем-то далеким прошлым, ставшим вдруг модным сегодня, если бабушка в свои годы за рулем старенького «жигуленка» чувствует себя, как рыба в воде.
Ничего странного Юлька в этом не видит. На фронте бабушка летала воздушным стрелком на штурмовике Ил-2, который пилотировал отважный командир эскадрильи капитан Федоров. Теперь все самые близкие родственники Юльки — Федоровы. Нет только в живых дедушки. Летчик-испытатель гвардии полковник Сергей Иванович Федоров погиб при исполнении служебных обязанностей. Произошло это, когда Юльки и в помине не было. Бабушка Варя, донская казачка хутора Сусатского, собрала нехитрые пожитки офицерской семьи, то и дело кочевавшей из одного авиагарнизона в другой, перебралась из Подмосковья в Новочеркасск, купила на сбережения мужа усадебку на тихой немощеной улице, и всю страсть профессиональной учительницы, рано оставшейся вдовой, отдала воспитанию сына, а потом и внуков.
Любила Юлька ездить с бабулей в ее родной Сусат. Путь не близкий. О чем только они не переговорят по дороге. Раньше Варвара Георгиевна думала, что Юльку вот-вот укачает. Напрасно. Внучка переносила «перелеты» с легкостью пилота дальней авиации. Ее вопросы сыпались, как из рога изобилия, до самого хутора.
Баба Варя загоняла «жигуль» во двор, покидала кабину, давая отдохнуть затекшим ногам. Обходила родню, каждому вручала только ему одному загодя купленный в Новочеркасске подарок и, входя в роль патриарха большой казачьей семьи, прямо-таки по-атамански провозглашала:
— Здорово дневали, казаки!
— Слава Богу, — неслось со всех сторон. И даже из-за плетня, куда сходился стар и млад соседей, чтобы повидаться с боевой летчицей.
В эти моменты, как ни старалась Юлька перед хуторской детворой казаться равнодушной, подавить в себе чувство гордости за свою героическую бабушку никак не могла и не отходила от нее ни на шаг.
Мать и отец все чаще стали замечать: сделает дочка уроки и — шасть снова под опеку бабушки. В сад ли поработать, на огороде ли что прополоть, на кухне ли картошку почистить или в бабушкиной комнате пол подмести.
— К чему бы это? — спросил как-то отец Юлькину мать. — Неужто наша дочь в тебя пошла? Такая же настырная, жадная до работы? Вадим таким не рос.
Мама, зачастую думающая о чем-то своем, диссертационном, не успела и рта открыть, а у Юльки ответ готов.
— Ничего подобного. Дело не в трудолюбии. Просто мне с бабулей интересно. Да и общаться приятно. Она мне на многое глаза открыла.
— Например? — изумился отец.
— О чем в школе молчат, а еще хуже — врут.
Настало время удивленно приподнять бровь маме:
— Как ты сказала?
— Скажем, почему запрещены пионерские и комсомольские организации? Кто поручил нашим школьным хулиганам молотками разбить на куски скульптуру Владимира Ильича Ленина и писателя Максима Горького? Кому помешали военно-спортивные игры? Чем были плохи октябрятские «Зарнички», пионерские «Зарницы» или комсомольские «Орлята»? Может быть, школьное начальство предложило нам что-нибудь другое взамен? А разве не врут школьные учебники истории?
— Ну, знаешь ли, — сокрушенно развел руками отец. — Чему вас только в школе учат?
— В том-то и беда, — запальчиво выпалила Юлька. — Не учат, а мучают. Хорошо, что меня бабушка переучивает. А другие кем вырастут? Придурками?!
— Вот оно, оказывается, что, — подвел итог папа. — А я-то думал, бабушка внучке сказки рассказывает.
— Про Иванушку-дурачка, — съехидничала Юлька. — Я, папа, уже не маленькая. Бабушка в мои десять лет в колхозе работала. В поле хлеб убирала, на ферме за телятами ухаживала. А в годы моего гуляки-братика Вадика уже войну закончила. Сорок три боевых вылета совершила. На ее счету два «мессера» да один «фоккер». Это ж сколько раз она жизнь дедушке Сереже спасла? Про ее ордена и медали я уже не говорю. Памятную медаль в честь 90-й годовщины Великой Октябрьской революции вчера ей вручили. Всем ветеранам ветеран. А вы говорите, сказки…