На DVD вышел первый громкий вестерн­релиз киносезона – «3:10 to Yuma» Джеймса Мэнголда

Хотя жанр wild-wild west считается самым что ни есть классическим, последние двадцать лет ковбойские фильмы благополучно провели на задворках киноиндустрии. Виной тому отнюдь не снижение зрительского интереса – в конце концов, на вестернах воспитывалось не одно поколение киноманов, а потому истории из жизни бравых ребят, вооруженных кольтами и магнумами, всегда пользовались у публики устойчивым спросом. Проблема в другом: после того, как легедарный Серджио Леоне по сути дела взорвал жанр изнутри, режиссерская братия Голливуда и окрестностей дружно зашла в тупик. Тягаться с мэтром на поприще ревизионистских вестернов оказалось бессмысленно, возвращаться к лекалам допотопных стрелялок про хороших парней в белоснежных стетсонах – нелепо, а привносить в довольно консервативный жанр что-то принципиально новое – сложно. Результат не замедлил сказаться: после старика Леоне киноистория Дикого Запада обогатилась очень незначительным количеством лент, подавляющее большинство которых иначе как мусором не назовешь. Жанр списали со счетов, благополучно оплакали и забыли – до поры, до времени. Час «икс» настал этой осенью, – и тут уж желающим реанимировать вестерн пришлось толкаться локтями и становиться в очередь. Первое место в кинематографической гонке занял Джеймс Мэнголд («Убийцы», «Кейт и Лео», «Прерванная жизнь», «Переступить черту»): пока на Венецианском фестивале обсуждали достоинства картин «Как трус Роберт Форд убил Джесси Джеймса» Эндрю Доминика и «Старикам здесь не место» блистательных братьев Коэнов, режиссер успешно выпустил в прокат ремейк ленты 1957 года «Поезд на Юму» («3:10 to Yuma»).
Действие фильма Мэнголда разворачивается на просторах бескрайних степей Аризонщины. Жизнь захудалого фермера и хромого огрызка Гражданской войны Дэна Эванса (Кристиан Бейл) катится под откос: ранчо вот-вот опишут за долги, замученная постоянным безденежьем жена всерьез подумывает о разводе, четырнадцатилетний сын (Логан Лерман) открыто презирает отца за неспособность прокормить и защитить близких. Чтобы хоть как-то избежать разорения, Дэн подряжается довезти до поезда изловленного властями знаменитого грабителя Бена Уэйда (Рассел Кроу): вагончик, как говорится, тронется, а двести долларов на хозяйство (солидные деньги для нищеброда-ранчера) останутся. Состав, едущий к форту Юма, прибывает на станцию ровно в 3:10, однако посадить в него осужденного будет непросто – по следам конвоя во весь опор скачут подельники Уэйда, ведомые отъявленным мерзавцем по кличке Чарли Принс (Бен Фостер). В ходе долгой и кровавой погони половина сопровождающих гибнет, половина – разбегается в ужасе, так что за полчаса до поезда главгерои остаются один на один. И, хотя эти двое давно прониклись взаимным уважением и даже симпатией, Эванс никак не может отпустить Уэйда: за Дэном наблюдает старший сын, и, стало быть, ударить лицом в грязь просто невозможно.
С первых же дней проката «Поезда…» рецензенты с упорством, достойным лучшего применения, пытаются ответить на важнейший вопрос современности: традиционен или нетрадиционен мэнголдовский вестерн? На первый взгляд, все формальности соблюдены, а милые сердцу ценителя жанровые цацки собраны чуть ли не в кучку. Бескрайние каньоны и заплеванные салуны, харизматичный шериф и лихие бандиты, честные фермеры и злонамеренные апачи, схватка характеров и знаменитая стрельба с бедра, любимый кольт и верный конь, – по большому счету, в ленте есть все, что должно, и даже немного больше. С другой стороны, центральные персонажи «3:10 to Yuma» несмотря на свою форматно-иствудовскую немытость-небристость никак не желают вписываться в классический или хотя бы неоклассический канон – слишком уж глубоки и недекоративны. В кантри-антураже разыгрывается самая настоящая психологическая драма с совестливым, чуть ли не импортированным из книг Достоевского, лузером Эвансом в левом углу и умным, вальяжным, обаятельным, одинаково готовым как к убийству, так и к самопожертвованию красавчиком Уэйдом – в правом. Всю дорогу зрительское сердце будет метаться от одного героя к другому, и только гудок трехчасового поезда на Юму окончательно расставит все точки над «i».
Успех фильма, основанного на противостоянии характеров, на девяносто процентов зависит от того, как эти характеры будут сыграны. Малейшая фальшь – и коллективный труд съемочной группы полетит ко всем чертям. Картина Мэнголда успешно избегает незавидной участи – и новый Бэтмэн Бэйл и заслуженный гладиатор Кроу с поставленной перед ними задачей справляются мастерски и с блеском. Их Дэн и Бен (прямо Шерочка с Машерочкой какие-то, честное слово!) не просто убедительны, но абсолютно человечны. Характерный рисунок роли Кроу во многом апеллирует к герою Омара Шарифа из культового «Золота Маккены»: за одни только стиль, обаяние и фирменную улыбочку Уэйду можно простить все на свете. Интересно недвусмысленное противопоставление Бена его же собственным головорезам – правая рука симпатяги-арестанта, зловещий Чарли Принс в конечном счете оказывается его антиподом. Удивляет и трогает уэйдовский экскурс в детство: история о мальчике, брошенном мамой на вокзале, и перечитавшем Библию от корки до корки, достоверна с психологической и неплоха с драматической точки зрения. Кристиан Бэйл, продемонстрировавший недюжинный потенциал еще в «Престиже» Нолана, ничуть не уступает своему знаменитому партнеру. Его отчаявшийся Эванс, «маленький человек», презираемый всеми и вся, пустяшный боец, потерявший ногу на войне по глупой случайности, на поверку оказывается настоящим героем. Он готов рискнуть и даже умереть не потому, что не страшно, а потому что так надо. Пусть мир сходит с ума, а недавние компаньоны без зазрения совести отказываются от данного слова: Дэну безразличны интересы властей, но отнюдь не безразличен собственный сын.
Немногочисленная массовка недурно смотрится даже рядом с двумя тертыми звездами. Традиционно недурен Бен Фостер – роли социально опасных психопатов актеру удаются особенно хорошо. Приятно удивляет Логан Лерман в роли Эванса-младшего. При ближайшем рассмотрении мальчик оказывается обладателем воспетого в моэмовском «Театре» «каучукового лица»: малейшая мысль или движение души моментально высвечивается на гладкой мордашке юного дарования. Не портит борозды любимый киноманами старый вестерн-конь Питер Фонда, отыгрывающий харизматичного борца с преступностью.
Несмотря на многочисленные достоинства «3:10 to Yuma», кричать о триумфальном возвращении Дикого Запада на широкие экраны еще рано: прежде чем делать оргвыводы, стоит посмотреть и оценить творения Коэнов и Доминика. Однако, говоря не о новомодном тренде, а о конкретной картине, стоит отметить: Джеймсу Мэнголду удалось снять качественную, умную, зрелищную и динамичную ленту. Возможно, она не войдет в киноэнциклопедии как новое слово в жанре, но уж копилку хороших вестернов – столь редких в последние двадцать лет – пополнит совершенно точно.