Рассказ

Вероника критически осматривала себя в зеркало. Отражение ей не нравилось. Фасон платья приземлял ее, утяжелял, нивелировал черты интеллигентности на лице, но одновременно добавлял облику много лишней информации о наличии житейских проблем, нерешенных вопросах и прожитых годах. Из зеркала на Веронику смотрела усталая тетка лет пятидесяти.
Веронике и было пятьдесят, но она по-прежнему считала, что полвека – это не про нее.
Продавщица продолжала щебетать о том, как ей идёт этот свекольно-коричневый цвет, но Вероника ее почти не слушала. Воспитанная в советской действительности, в условиях повального дефицита, она по-прежнему пребывала в уверенности, что если продавец расхваливает вещь, значит, намеревается всучить негодный или залежалый товар. Вообще-то залежалого товара в модном дорогом бутике не могло быть по определению, но кто знает, откуда на самом деле поступала в этот магазинчик женская одежда!
В магазин зашли две девушки и прошествовали к стойке с платьями. Вероника, делая вид, что занята исключительно собой, стала наблюдать за ними в зеркало. Девчонки были возраста ее дочери, которая жила в другом городе, отчего Вероника виделась с ней нечасто. Девушки выбирали вечерний туалет для той, что была повыше. Продавщица прореагировала на них слабо, на лицо лишь набежала гримаса легкого презрения.
Потенциальных покупателей она в девчонках не усмотрела и с советами к ним не поспешила. Впрочем, девушки и сами не жаждали общения, они перебирали плечики с невесомыми нарядами, даже не вглядываясь в ценники, обменивались замечаниями и, наконец, отобрав штук пять платьев, уверенно двинулись к примерочной.
— Боже мой,- подумала Вероника,- и откуда у этих пигалиц такие деньги! Где же работают их родители?
Вот Вероника не может выделить своей дочери столько денег, чтобы хватило на платье из модного магазина. Она сама-то первый раз в жизни отважилась на поход в дорогой фирменный бутик, и то потому, что если не сейчас, то уже никогда. Поезд, мчащий Веронику на конечную станцию, все реже делал остановки в пути. К тому же муж выставил прямо – таки категорическое требование о покупке к Новому году выходного вечернего туалета. И к тому же не на каком-нибудь рынке, где переодеваться надо буквально у всех на виду, в тесноте и спешке, а в хорошем фирменном магазине. Вероника и сама много раз обходила в рыночной торговой сутолоке покупательниц разного возраста, принародно и деловито примеряющих лифчики прямо поверх платьев или футболок. Однажды сама мерила брюки, предварительно сняв те, что были на ней. Продавщица делала вид, что закрывает ее, держа в руках какой-то носовой платок. Ну, или головной. Впрочем, никто на Веронику тогда и не смотрел. От покупки осталось чувство легкого отвращения. Брюки до сих пор валяются где-то на дне шкафа: они оказались малы, коротки и не того цвета.
Вероника вновь взглянула в сторону девчонок. Слышно было, как они шептались и хихикали, потом вышли из примерочной. Та, что повыше, чем-то неуловимо похожая на ее дочку, одетая сейчас в черное бархатное платье с застежкой на плече и абсолютно открытой спиной, прошествовала к большому зеркалу. Она крутилась и разглядывала себя со всех сторон. Фигура у девчонки была безупречна.
— Мне кажется, это то, что надо, — подвела итог подружка.
— Будете брать?- продавщица была бесстрастна и вежлива.- Вам идет. И сидит хорошо.
— Нет, — беспечно ответила девушка.- В целом неплохо, но застежка не будет гармонировать с моими туфлями.
Она развернулась и пошла опять в примерочную переодеваться. Девчонки отнесли платья на стойку и покинули магазин.
Вдохновленная их уверенностью, Вероника выбрала себе длинное темно-синее платье с глубоким декольте и пикантными разрезами по бокам.
Прежде чем ехать на вещевой рынок покупать недорогую подделку, Юля и Лена решили зайти в модный бутик и выбрать фасон фирменного вечернего платья. Эта блестящая мысль пришла в голову Юльке, уже купившей новогодний наряд. Теперь следовало озаботиться внешним видом подруги. В магазине с роскошным интерьером и запахом дорогих духов было пустынно. Лишь одна женщина нежного, по Юлькиному выражению, возраста переминалась у зеркала. Продавщица впаривала ей какую-то коричневую бесформенную хламиду, наверняка стоящую кучу бабок. На девчонок она еле взглянула. «Выдра, — одними губами шепнула подруге Лена, небрежно набирая охапку платьев, — мы для нее, видишь ли, ноль на палочке. А вокруг старушенции с деньгами так и крутится. Вот посмотришь, выдурит из нее штук десять!» Подружки зашли в кабинку. «Неужели эта лохиня не видит, что ей подсовывают! – зашептала опять Лена. – И почему у старушек водятся большие деньги? Зачем они им?»
Новый год Вероника и Лена с Юлей встречали в одном ресторане. И хотя стол, за которым сидели подружки в компании еще четырех девушек, был почти по соседству. Вероника увидела их уже после боя курантов. Обе были в элегантных платьях, та, что повыше – в бархатном, с обнаженной спиной и застежкой на плече. «Купила-таки, — испытывая непонятную радость, — подумала Вероника. – Как ей идет! Красивая девочка». Она вновь подумала о дочке, наклонилась к мужу и что-то сказала ему. Через три минуты на стол к Юле и Лене официант доставил бутылку шампанского. Девушки с удивлением закрутили головами и увидели обращенное к ним улыбающееся лицо Вероники. «Это та женщина, из бутика, — узнала ее Лена. – Глянь, как шикарно выглядит». «Да и вообще она классная тетечка. Давай ее с Новым годом поздравим, а заодно научим, как деньги перед праздником экономить», — засмеялась Юля». И девушки, прихватив бутылку шампанского, направились к столику Вероники.

Рисунок Виктории Тополевой