Социальный ракурс

В понедельник, 21 августа в жилом доме по улице Высоковольтной, 18 погас свет. Примерно в 21 час отключилось электричество в двух из четырех подъездов. Приехала аварийка, затем появилась бригада из электросетей. Общими усилиями к обеду следующего дня подачу электроэнергии восстановили. Точнее, включили по временной схеме, не доискиваясь до глубинных причин аварии. Четвертый подъезд этого же дома получает электропитание по временной схеме уже несколько месяцев. Что само по себе является грубым нарушением всех правил электроснабжения потребителей. Просто стыдно видеть хилую временную проводку в подъездах дома на улице с громким названием “Высоковольтная”! Но речь пойдет не об этом.
ак оказалось, сам факт аварии электроснабжения стал для жильцов дома № 18 только поводом, чтобы вызвать к себе в гости журналиста местной газеты. Когда автор этих строк прибыл к месту действия, авария была уже ликвидирована и никто про нее больше не вспоминал. Так, маленькая неприятность. Все жаждали поговорить о наболевшем. О крыше. О плоской кровле дома, которая протекает, как дырявое решето, несмотря на все усилия коммунальщиков. Разговор проходил сумбурно, перескакивая с одного на другое.
Какие еще проблемы? Как везде, ведь дому уже 46 лет и капремонта не было ни разу. Еле дышит отопление. Частенько залит канализацией подвал. “Кусок канализационной трубы в подвале требует замены. Но слесарей нет и пока стоит временный хомутик. Скоро опять все потечет в подвал” — жалуется Галина Александровна, — “А про крышу я мало знаю, живу на первом этаже”.
“Я Вам все подробно расскажу про крышу”, — вмешался Александр Платонович Субботин из квартиры 48 на четвертом этаже. “Раньше сам много лет лазил заделывал, а сейчас уже возраст не тот. Из 16 квартир верхнего этажа потолки текли в 15-ти. Несколько лет рассылали письма во все инстанции”. Наконец, совсем недавно, сделали текущий ремонт кровли. По словам жильцов, подняли туда 15 рулонов рубероида. И что? “Кто бегал, ругался, тому и залатали”. После первого же ливня опять протекло сразу во многих местах. Даже внутри одной квартиры ремонт получился кусочками, в двух комнатах сделали, а третья так и течет. Текут подъезды, спальни, кухни. Автору показали чуть не все квартиры четвертого этажа и почти в каждой заметны свежие, уже после ремонта, потеки дождевой воды на штукатурке. Тазики под угрожающими местами как стояли, так и стоят, но все равно вода просачивается вплоть до третьего этажа. В принципе, ничего удивительного, ведь за качеством производимого ремонта никто из ответственных лиц домоуправления не наблюдал. В конце концов, в таком старом доме латочный ремонт кровли вообще не дает никаких результатов, ведь проблему нужно решать только в комплексе. Надо менять раскрошившееся ограждение крыши, выходы вентиляции, водосточные трубы и т.д.
Тут же автора перехватили терпеливо ждавшие своей очереди соседи из дома № 20 по улице Высоковольтной. Проблема та же. Ветки дерева хлещут по крыше, разбивают кровлю. Отпилить ветки никто не может, а латочный ремонт, разумеется, не помогает. После такого ремонта кровли в 2004 году Нина Семеновна из 31-й квартиры сделала ремонт и у себя в квартире. С тех пор он безнадежно залит потеками с крыши. Течет спальня, кухня, начинает течь и ванная комната. Аналогичная ситуация и в соседней,
32-й квартире. Пять заявлений отправила Нина Семеновна в МУП “Жилремонт” и МУ ДГХ заказными письмами с одной просьбой: сделать обрезку деревьев и ремонт кровли. “Вот хочу лично на прием к директору “Жилремонта” В. Сватикову попасть. Если не поможет, буду обращаться в суд. Надоело, сколько лет на голову капает и квартира в грязи. А ведь мы всю жизнь регулярно и добросовестно оплачиваем коммунальные услуги!”
Провожая автора этих строк, все пенсионеры задавали один и тот же вопрос: “Как Вы думаете, поможет, если написать в газете?” Самое трудное в нашей работе, наверное, именно это: смотреть в глаза людей, ждущих от тебя чуда и знать, что чудес не бывает. Даже самая лучшая статья в газете, к сожалению, очень редко дает сколько-нибудь ощутимый эффект в сфере коммунального хозяйства. Но надежда умирает последней. А вдруг?

фото Дмитрий Гагин