Болельщик собирается на футбол…
Жена:
— Ты свой «Спартак» любишь больше, чем меня!
— Так, это… Я и «Динамо» больше тебя люблю!

Когда сборная Франции стала чемпионом мира по футболу, наверное среди охваченных буйной радостью людей никто не задал себе вопрос: «А чему мы, собственно, так радуемся?». Выстояли или побелили в страшной войне? Одолели СПИД? … Нет, просто тренерам удалось подготовить 11 мужчин, умеющих лучше всех в мире гонять мяч… На протяжении всего чемпионата каждый француз, кем бы он ни был, хоть дворником, хоть бухгалтером, ощущал себя футболистом, смысл всей жизни был сосредоточен на зеленом поле — и победа вызвала экстаз всей нации.

РАБЫ ИГРЫ
На тротуаре одной из улиц Рио-де-Жанейро молодая женщина, прижимавшая ухо к транзистору, вдруг впала в истерику: из приемника неслись звуки, свидетельствовавшие, что команде, за которую она болеет, не удалось забить гол. За углом исступленно бился головой о стену каменного дома парень в клетчатой рубахе, после чего бросился под проезжавший по мостовой грузовик и был раздавлен насмерть. А из окон домов сыпался дождь мелко порезанной черной бумаги, покрывшей улицу траурным покрывалом.
Нация впала в кому: за полчаса до окончания футбольного матча на чемпионате мира в Англии бразильская сборная проигрывала со счетом 1:3, что оставляло ее за бортом турнира. Это вызвало в стране массовое умопомрачительство.
В одночасье мир рухнул. И не важно, что мир этот виртуальный: страна переживала глубочайший шок, люди забыли про родных и близких, про работу и текущие проблемы. Главным стало количество мячей, забитых или пропущенных горсткой игроков. Для мира реально это не имело бы никакого значения. А вот для мира зазеркалья, в который погрузилась не только Бразилия, но и почти все человечество, футбол затмил все на свете, и победа в игре стала вопросом жизни и смерти.

ДЬЯВОЛЬСКАЯ ВЫДУМКА
Социально-психологическое явление, получившее название «футбольный психоз» появилось еще в средневековой Европе.
Поэтому в 1389 году английский король Ричард II установил суровые наказания вплоть до смертной казни за игру в футбол. Такая жесткая мера была вполне оправданной: этому занятию предавались в то время тысячи подданных, гонявшимся по улицам, площадям и загородным площадкам за неким подобием мяча из тряпок и кожи.
Выбитые зубы, сломанные ребра, потоки крови из разбитых носов стали обычным явлением, так как никаких правил в игре не существовало, и едва ли не каждая «дружеская встреча» заканчивалась массовой дракой.
Такие же побоища происходили и в других странах, в частности, в России, в деревнях Тверской и Новгородской губерний, где аналогичная игра называлась шалыгой. И совершенно справедливо английские феодалы и церковники, да и русские священники требовали от властей запретить эту «выдумку дьявола». Запреты действовали лишь некоторое время, а потом кровавые поединки вокруг тряпичного мяча возобновлялись.
Прекратились они лишь после того как в XIX веке были выработаны строгие правила игры в футбол. Но зато с футбольного поля драки перемещались на трибуны, а затем вышли за пределы стадионов. Одно из таких побоищ произошло 9 июня 2002 года на Манежной площади в Москве. Впавшие в неистовство фанаты после поражения российской сборной в игре с Японией принялись бить друг друга и витрины магазинов, поджигать и переворачивать машины. Проживавшие тогда в Москве японцы опасались выходить на улицы, чтобы не попасть под горячую руку болельщиков.
Бывало и хуже. Во время чемпионата мира в 1970 году между войсками двух латиноамериканских стран, сборные которых участвовали в турнире, разразилось ожесточенное вооруженное столкновение на границе.

ПЕЛЕБУКВАРЬ
Случалось, что одержимость футболом приносила реальную пользую. Например, после того как лучший футболист всех времен и народов бразилец Эдсон Араитис ду Насименту по прозвищу Пеле написал автобиографическую книгу, многие тысячи неграмотных в Бразилии стали учить буквы, чтобы прочитать откровения своего кумира.
Однако, несравненно чаще происходят события, вызывающие оторопь. Из-за проигрышей любимых команд болельщики умирают от сердечных приступов, кончают жизнь самоубийством, Разводятся. Во время одного такого матча между бразильским командами «Сантос» и «Палмейрас», когда в ходе игры вперед выходил то один, то другой клуб, зарегистрировано пять инфарктов со смертельным исходом.
Футбольный психоз охватывает и политиков. После того как ставшая победителем первенства мира сборная Англии не сумела повторить свое достижение через четыре года на следующем турнире, группа депутатов британской палаты общин потребовала создания специальной «комиссии по расследованию преступного поражения на первенстве мира». И комиссия была-таки создана, правда, на уровне футбольной администрации.
Страдает и экономика. По данным бразильской статистики после поражения команды «Коринтианс» только в городе Сан-Паулу количество несчастных случаев и производственных травм на предприятиях возрастает на 15,3 процента. А когда сборная Нигерии пробилась в четвертьфинал, население страны на радостях не работало в течение двух суток. Все плясали, пели гимны и били в барабаны.

ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ
Так что же такое происходит? Почему, казалось бы, самая обычная и безобидная игра в мяч вызывает массовое помешательство, в том числе буйное, охватывающее многие миллионы человек?
Почему футбол так заводит? «Да потому что это массовая медитация — нечто сродни дионисийской оргии или средневековой мистерии, позволяющей отрабатывать первобытные инстинкты» — считает американский психолог Ричард Хайстоун.
Мужчины в первобытных племенах занимались в основном тем, что гонялись с дубинками за мамонтами. Полный жестокостей и грубого насилия образ жизни создал в генетическом механизме людей постоянную заряженность на поединок. Когда необходимость отчаянной борьбы за существование практически отпала, соответствующие изменения в генетическом механизме не произошли, заряженность на борьбу не угасла. Мужчины искали повод для поединка — любой, какой только подвернется под руку.
Сначала это были рыцарские турниры, бои стенка на стенку, а затем появился футбол. Из этих «баталий» участники не извлекали никакой материальной пользы, повинуясь лишь инстинкту достижения победы. А синяки, шишки и сломанные кости рассматривались как дело сугубо второстепенное.
Как раз тогда и вышло зловещее социально-психологическое явление — проникновение футбола в совершенно чуждые сферы жизни. Участниками игры постепенно становятся не только футболисты, но и огромные массы зрителей. И не важно, что сами они по мячу не бьют. Их игра совершается на уровне сознания. И каждый гол, забитый в ворота — это в том числе и заслуга болельщиков. Во всяком случае, переживают они голы и поражения как события своей собственной жизни.
Как отмечают психологи, люди, наблюдающие за спортсменами, например боксерами или борцами, совершенно не случайно всегда отдают предпочтение какому-нибудь одному из них. Зрители в подсознании отождествляют себя со спортсменами. И на самом деле, болея, каждый из нас самозабвенно желает победы не тому или иному персонажу ринга или игрового поля, а самому себе. К этому нас толкает ген борьбы за победу.
Сила воздействия этого коварного гена многократно возрастает, когда происходят схватки спортивных коллективов, ибо в нашей бессознательной памяти всплывают военные баталии.

СТРАДАЛЬЦЫ ФАНТОМНОГО МИРА
Британские психологи бьют тревогу: каждый раз с окончанием футбольного первенства миллионы людей впадают в психическое расстройство, получившее название «сезонный аффетивный синдром». У них наблюдаются сильное ослабление внимания, возникает раздражительность, нервная усталость и апатия. Обычно синдром длится несколько недель, а некоторых преследует до начала нового чемпионата.
Все эти несчастные выбиваются из обычной жизненной колеи. Смыслом их существования становятся переживания за любимую команду. Семья, работа и развлечения утрачивают какое-либо значение.
— Эти люди полностью равнодушны к окружающему миру и не имеют, кроме футбола, никаких жизненных мотиваций, — беспокоится психолог Джон Каслтон. — Они просто зомби.
Ученые не знают, что делать с этой бедой. Запрещать футбол по примеру Ричарда II никто не решатся. Но принимать какие-то меры нужно, ибо из глубоких тайников человеческого сознания вырвался на свободу могущественный призрак, отбрасывающий людей в далекое прошлое, когда вместо футбольного мяча в ход шла суковатая дубина.