Данил Аркадьевич Корецкий, профессор Ростовского юридического института МВД России, доктор юридических наук, полковник милиции, Почетный сотрудник МВД, член Союза Российских писателей. Автор свыше 350 публикаций в периодической печати, 160 научных трудов и 14 книг, изданных издательством «Эксмо» тиражом свыше 15 млн. экз. 10 октября в супермаркете «Арбат» состоялась презентация новой книги Данила Корецкого «Расписной».

Вот что рассказывает о своей новой книге сам автор:
– Герой, Владимир Вольф по прозвищу Волк – сотрудник контрразведки, выполняющий специальное задание по внедрению в среду государственных преступников и, в обоснование легенды об уголовном прошлом, обильно покрытый татуировками.

Это продолжение «Татуированной кожи», тринадцатый мой роман. Может быть, поэтому он писался очень тяжело и долго – три года. В конце концов я отложил рукопись и подготовил новую книгу – «Парфюм в Андорре». Она и стала тринадцатой. После чего и «Расписной» пошел легче. А может, сложность состояла в том, что следовало очень подробно описать быт, нравы, времяпрепровождение арестантов пересыльных тюрем и колонии для государственных преступников. К счастью, дальше следственных кабинетов я там не бывал, поэтому приходилось реконструировать реальные события и обстановку буквально по крупицам. Например, жизнь свела с бывшим арестантом – «смотрящим» по камере, сразу несколько его рассказов вмонтировал в уже готовый текст. Почти вся «камерная жизнь» построена на реальных эпизодах. В результате получилось очень правдоподобно, – так отозвались и бывалые «сидельцы», читавшие отрывки, и сотрудники правоохранительных органов, и ученые-криминологи. (Кстати, на роман «Антикиллер» несколько профессоров ссылались в своих монографиях о преступной субкультуре, как на научное исследование. Это признание того, что написанное достоверно и близко к реальности).
Главный герой романа списан с реального человека. Критикам это казалось невероятным, кто-то даже написал: «Корецкий начитался Ницше и выдумал белокурую бестию»…
Но Владимир Л. – реальный человек, он действительно немец, красивый, светловолосый, атлетически сложенный и… весь покрытый татуировками. Всю жизнь он прослужил в правоохранительных органах, я, когда написал роман, нашел его по телефону, рассказал, приглашал в гости. Он очень удивлялся, считая, что ничего особого не совершил, чтобы о нем писали книги. Настоящие герои скромны. Но так и не приехал: он готовился к пенсии и собирался уезжать на историческую родину. Хотя это не биографическая книга и не документалистика: книжный Вольф живет своей жизнью. К тому же, в «Расписном» татуировки разговаривают, предупреждают хозяина об опасности, помогают ему… То ли мистика, то ли психиатрия. Татуировки вообще мистическая вещь: когда писал роман, появилось желание сделать «наколку» себе. Уже придумал: мой знак Зодиака – Лев – на левом плече. Но… Говорят, татуировка может изменить судьбу. Поэтому счел, что разумнее воздержаться.

Но тема меня «засосала»: личность Волка получилась очень колоритной, а его картинки стали вести себя весьма странно и интересно, поэтому сейчас я пишу третью книгу.

Автор отчасти раскрыл и свои творческие планы:
– Я всю жизнь работаю параллельно – в литературе и науке. В последнее время добавилась работа над сценариями. Сейчас пишу третью часть «Татуированной кожи», одновременно пытаясь закончить монографию «Криминальная армалогия: понятие, содержание, проблемы». Начат роман «Секретные поручения-2», хочу развернуть повесть «Парфюм в Андорре» в роман о жизни разведчика и авантюриста Дмитрия Полянского. Есть мысль написать «Антикиллер-3». Задуманы еще несколько книг.

Данил Корецкий может выступать не только как автор захватывающих детективов, но и в амплуа законодателя:
– Еще обучаясь на втором курсе юрфака, я задумался – что означает формула тогдашнего Уголовного кодекса: «Незаконное, без соответствующего разрешения ношение кинжалов, финских ножей, кастетов и т. п.»? Разве могут существовать какие-то разрешения на ношение кастетов или финок? Стал изучать этот вопрос, начал писать статью. Работа затянулась на 14 лет, она опубликована в одном из авторитетнейших юридических журналов «Правоведение». Там я предлагал принять специальный закон об оружии, предусмотреть ответственность за незаконное владение газовым, метательным, мощным пневматическим оружием, которое в те годы вообще в СССР было неизвестно. Впоследствии был принят и Закон «Об оружии» и остальные вопросы разрешены в законодательном порядке. Всего я высказал в научных публикациях 12 предложений, которые впоследствии вошли в законы, УК, другие законодательные и подзаконные акты. Сейчас развелось много пророков, вещающих «задним числом», но я составил таблицу: предложение, дата и место публикации, дата нормативного акта – смотрите, проверяйте. Конечно, не всегда предложение напрямую влекло реакцию законодателя (хотя были и такие случаи), но по крайней мере я думал в правильном направлении, это радует.

Свой вариант законопроекта «О правовом режиме оружия» я направлял в Верховный Совет РСФСР в 1992 году, потом опубликовал осовремененный вариант в 2002 году. Практически ничего, кроме запрета носить оружие на митингах и демонстрациях, в действующий Закон не вошло. Он вообще, скорее ограничивает вооруженность граждан, а его цель – обеспечение сохранности оружия. Это, конечно, ерунда. Мой вариант имеет целью создать благоприятный режим для использования оружия в целях самозащиты и пресечения преступлений и максимально затруднить его применение для совершения преступлений. Тут и право вооружения граждан с безупречной правовой репутацией, и критерии этой безупречности, и презумпция правомерности применения оружия в своем жилище против посторонних лиц, и возложение риска неблагоприятных последствий применения оружия на преступника… Короче, совершенно иные подходы к проблеме, чем были у нас всегда.

Корецкий также высказался по поводу современной криминогенной ситуации в стране и регионе:
– Теоретически, определенные положительные сдвиги есть: упорядочились отношения в экономической сфере, стало меньше взрывов и расстрелов… Но террористических взрывов стало больше, число убийств и иных тяжких преступлений растет, обостряется их дерзость: киллеры действуют средь бела для, при свидетелях и даже не прячут лиц… Граждане боятся бандитов больше, чем власти, сами бандиты больше чтут свои «понятия» и «законы», чем государственный закон. На этом фоне, мягко говоря странным выглядит отказ от смертной казни, и демонстративная борьба за «права человека», которая почему-то сводится к защите не потерпевших и законопослушных граждан, а исключительно преступников, наркоманов и гомосексуалистов. Я считаю, что если совершить преступление легко, а попасть за него в тюрьму трудно, то новый УПК никуда не годится. Если число тяжких преступлений растет, а число арестованных снижается, то это никакое не достижение демократии, а капитуляция перед преступностью. И рано или поздно, об этом скажут вслух. Первый шаг уже сделан: министр МВД обоснованно поставил вопрос об аресте подозреваемых в терроризме на 30 суток. И что произошло? Даже в условиях страха перед терактами, журналисты и «правозащитники» подняли шум о наступлении на гражданские права! Кого? Террористов?

С искренней болью Данил Андреевич отозвался о проблемах правоохранительных органов:
– 3арплата сто долларов и вполне реальная возможность схлопотать пулю в живот или гранату в окно. Велика текучесть кадров: оперработники работают год – три, следователи тоже. Органы должны наступать, а не обороняться…

При публикации использованы фрагменты из интервью
Д. Корецкого С. Сапронову.