Премьера
У комиссаржевцев очередная премьера — спектакль по пьесе ростовского автора В. Пучеглазова «Атаман». Несколько лет назад пьеса уже ставилась в театре, затем сошла с подмостков. Нынешняя постановка представляет собой новую редакцию пьесы, как пояснил художественный руководитель театра Л.И. Шатохин. Поменялись отдельные исполнители, иначе, точнее, расставлены акценты в актерских работах, мизансценах.

О ком пьеса? Конечно, о недавнем нашем юбиляре, 250-летие которого в конце августа шумно отметили на Дону. Жанр спектакля театр определил как «сказ о Платове». И в самом деле на сцене, от картины к картине разворачивается эпическая баллада на тему героической жизни великого нашего земляка-атамана.
То, что премьера состоялась в юбилейные дни, можно сказать, открыла их, безусловно, не случайно. Да и грех казачьему театру не отреагировать на широкомасштабные торжества, имея за душой подходящую пьесу и многочисленную труппу, способную не только играть роли, но и петь, плясать и рубиться «по-казачьи».

На сцене темь. Луна повисла в мутном небе. Казачата- подростки балуют, среди них Матюша Платов — самый ловкий, самый скорый и смекалистый. Эта его «самость» и в дальнейшем не изменит своему хозяину.
Солнца, луны то в дымке облаков, то в дымах войн и походов. Платов быстро мужает. Рядом иль сотоварищи-казаки, или любящая жена, родители, полководцы и монархи. Жизнь спешит, судьба предлагает своему избраннику испытания разной степени сложности: подавление пугачевского бунта, смерть жен, трехлетняя царская опала и прочная монаршая милость. И победы, победы с их лаврами и фанфарами.

Спектакль легко, с интересом смотрится. Кроме того, он будит чувства гордости, что именно такой человек стал основателем города Новочеркасска, и причастности — пусть ненадолго, в темноте зала, к жизни непростой и героической. Каждый найдет здесь что-то родное для себя: казачьи древние обычаи, напевные обрядовые и зажигающие кровь свадебные, военные песни, лихость воображаемого боя.
Конечно, есть к чему придраться. Не у всех российских монархов, являющих себя Платову и зрителям, верно расположены звезды на мундире (явный недосмотр художника спектакля). Князь Таврический (Л. Шатохин) фривольно отвешивает смачный шлепок пониже спины самой матушке-императрице (режиссерская находка, увы, на потребу дня), после чего Екатерина Великая (Э. Красовская), державно хихикнув, покидает сцену, оставляя очевидца произошедшего молодого Платова в столбняке. Не вдаваясь в нюансы, замечу, что данная редакция черезчур смела, и вряд ли бы Светлейший позволил себе управляться с царицей, как с кобылицей — эдак «по-казачьи».

В целом трупа работает профессионально. Песни исполняются «живым голосом», слаженно, без обрыдлой фанеры. И даже одиночный случай вокального разнобоя, точнее, ритмический разлад у двух женских вокальных групп работает на идею — душевно, а не механистически рассказать о народном герое.
Как всегда хороша в эпизодической роли овдовевшей казачки заслуженная артистка РФ В. Иванкова. После ее сцены зрительские носы в зале зашмыгали, замелькавшие платки вытерли неотвратимо выступившие из глаз слезы сопереживания неизбывному горю.

Безусловно, удачен выбор режиссера, доверившего роль Платова отличному многоплановому актеру И. Лебедеву. Исполнение роли атамана можно назвать одной из серьезных его работ. Платов Лебедева прям и резок, решителен и нежен, слабость и ропот он может позволить только наедине с самим собой. «Когда кто сидит на коне, да не сойдет с оного», — говорит о нем Екатерина II. Того же можно пожелать и новочеркасскому театру драмы и комедии.
Пожалуй, многовато, на мой взгляд, используется такая удачная сценографическая находка, как диск луны либо шар солнца в эффектной дымке или кровавом дыму. Впрочем, и это можно оправдать, словно мы сквозь глубину веков и тьму времен проникаем любопытным взором в святая святых — душу атамана.

Что добавить? Замечательно, что в театре появился настоящий казачий спектакль, не только разнообразивший репертуар, но и с гордым чувством провозглашающий: «Слава тебе, Господи, что мы — казаки».