О том, что наркомания — страшная беда, болезнь, поразившая изнутри нынешнее поколение, — сказано очень много слов. Правильных, умных слов. Каждый старается высказать свою жесткую позицию по этому вопросу: кто-то — спекулируя на общественном мнении, делая себе пиар; кто-то — искренне, с надрывом и болью за будущее. Но итог — не слишком отраден. Наркомания продолжает процветать невиданными темпами, ежедневно по всей стране все новые и новые люди — в основном, молодежь — втягиваются в этот порочный круг.
26 июня отмечается всемирный день борьбы с наркоманией. Опять со всех трибун будут звучать красивые, профессионально (и не очень) написанные речи о необходимости борьбы с этим злом; оппозиция, как обычно, обвинит во всем власть; власть — обстоятельства и пообещает умножить «усилия по искоренению». По стране, во всех ее городах и весях пройдут соответствующие дате и случаю митинги. А через неделю — чуть раньше или позже — все об этом забудут, и все продолжит катиться своим чередом. Хотя неправильность действий осознается повсюду.

Все понимают, что борьба ведется по-настоящему лишь со следствием. Милиция ловит наркоманов, сажает мелких распространителей, а крупная «рыба» по-прежнему уплывает из сетей. Взять, к примеру, наш Новочеркасск. Ведь очевидно, что здесь нет, да и не может быть, в силу хотя бы географического положения, баз по производству наркотиков. Ясно, что зелье привозное. Известно также и то, откуда оно поступает — Афганистан, Таджикистан. Но не в спичечных же коробках привозят сюда «тяжелые» наркотики — героин, кокаин, опий! Каким-то «странным» образом целые вагоны и вертолеты пересекают границы России, проходят в фургонах пол-Южного региона и растекаются ядовитыми ручьями по области. Но даже учитывая, что борьба хоть как-то, но ведется, и здесь находится множество своих препон.

Если ОБНОН накрывает в городе крупную точку распространения наркоты, то через несколько дней автоматически подскакивает цена на зелье. Получить дозу по новой цене для многих наркоманов становится весьма проблематично — дорого. И, как следствие, — новая волна преступлений: краж, грабежей, разбоев. Такой человек не может прожить без своего «допинга», и ему совершенно безразлично, каким образом он достанет необходимую сумму; он живет мгновением «ломки». А хороших центров, где было бы возможно излечить наркоманию, попросту нет. Более того, известно, что в некоторых так называемых центрах в Краснодарском крае наркоманов под видом излечения эксплуатируют рабским трудом. Никакого лечения не проводится. В области до сих пор не существует ни одного приличного лечебно-трудового профилактория. «Соскочить» же с иглы самому наркоману — невероятно сложно.

Мне довелось не так давно пообщаться с наркоманом «со стажем» — он колется около семи лет.
— Самый первый вопрос: как все случилось? Почему ты стал колоться?
— Началось все еще в армии. Вернее, когда нашу часть перевели в Чечню. Достать там «траву» — проще пареной репы. Местная детвора меняла ее на патроны. Кто его знает, почему именно? Может, потому что все курили, и стал курить. Хотя многие объясняли все стрессом. Не знаю. А как-то раз один пацан (мы знали, что он колется) предложил «ширнуться». У меня как раз неприятности были, настроение плохое, злой ходил. А, думаю, один раз — ничего не случится. Укололся. Не знаю, как ты будешь это в газете писать, но мне вправду полегчало, то есть не совсем так — забылся я. Недели через две снова укололся. Потом еще через два дня. А уже после — стало тянуть каждый день. Сначала оправдывал себя, мол, ничего страшного, захочу — брошу. А попытался по-настоящему бросить — не получилось. Помню, испугался сильно. Но поделать с собой уже ничего не мог.

— Где ты доставал деньги?
— У нас там это была не проблема. Спер что-нибудь со склада, продал и нормально. Есть доза. Или в долг.
— Ну, хорошо, там получалось. А на «гражданке»?
— Сначала работал, где — не скажу, но получал неплохо. Потом узнали (кто-то «сдал») — уволили. И началось самое страшное. Продал свои вещи. Затем втихаря начал таскать материнское золото — побрякушки, цепочки разные, кольца… когда она заметила, узнала, что я наркоман, стало стыдно. Ушел из дома, пристроился к своим новым друзьям, они тоже «торчат». Пошли на «дело»: обчистили одну квартиру. Тогда я получил срок. Условно. Вернулся к родителям. А через день вынес из дома и продал телевизор…

Таких историй, как эта, — много, очень много. Бывает и хуже. Недавно в Хотунке произошла трагедия. Дочь-наркоманка выбросила из окна квартиры (с третьего этажа) свою мать. Ссора произошла во время ломки: не было денег на наркотики.
С первого июля этого года начинает функционировать Государственный комитет «по контролю за оборотом наркотических средств», который будет создан на базе расформированной налоговой полиции. Отделы по борьбе с наркотиками в системе Министерства внутренних дел упраздняются. Действительно, к чему бороться, если уже пора контролировать: чем государство хуже всякого там криминала? Впрочем, ирония здесь не очень уместна. И решение, в принципе, верное. Оно поможет централизовать работу в одном направлении. Однако пока новая служба «встанет на рельсы» пройдет время, и немалое. И смогут ли налоговики, безусловно, специалисты, но совершенно в другой области — работать столь же (не говоря уже — лучше) эффективно, как прежние, милицейские, отделы? Время-то, конечно, покажет кто прав, кто нет, но как бы мы опять не промахнулись…