РАССУДИТЕ НАС, ЛЮДИ!

Крутится жизнь, словно детская каруселька.
Мелькают лица,
летят мимо людские беды
и радости. Кружится вихрь
событий и страстей. Колесо
счастья? Чертово колесо?

2 сентября 2002 года 11-летний Андрюша гулял в парке на улицы Мацоты. Карусели, даже неработающие, все же притягивают к себе ребят. Не знаю, сторожил ли кто-нибудь те самые карусели или хотя бы присматривал за ними… Поскольку в парке ни турников, ни спортивной площадки нет, то Андрей облюбовал колесо обозрения и подтягивался, цепляясь за одно из сидений. От порыва ветра колесо неожиданно задвигалось, и мальчик взмыл вверх. Андрей держался, сколько мог, а потом разжал руки.

Мама Андрюши Татьяна Валерьевна готовила на кухне, когда прибежали соседские дети. Сначала она ничего не поняла. Кто упал? Какое колесо? Помчалась вслед за ребятами.

Кто-то вызвал «скорую». Андрюша лежал на носилках. Он был бледен, сознание путалось, расширенные от боли и страха глаза смотрели на маму.
В больнице не обнадежили — открытый перелом основания черепа, ушиб мозга, селезенку и одну почку удалили. Врачи боролись за жизнь Андрюши. Он выжил.

Больница. Потом снова больница. И опять больница. Лекарства, процедуры. Жизнерадостного, подвижного Андрея, занимавшегося раньше спортом и каким — борьбой! — теперь не узнать. Он с трудом может пройти расстояние длиной в городской квартал. Учится на дому и сильно отстал от программы, усваивать материал — мешают постоянные головные боли. Ему нельзя бегать, прыгать, быстро ходить. От употребления большого количества лекарств у мальчика развился гастрит. Поэтому он ограничен не только в движениях и общении, но и в пище.

Можно бесконечно рассказывать о проблемах Андрея и его мамы, которая в одиночку пережила ужас травмы и болезни сына. Но мне не хочется выносить на страницы газеты ту глубокую боль, что переживает эта семья. И Андрею и его маме нужна помощь специалистов — врачей, психологов, реабилитологов.
А еще нужны сочувствие и поддержка окружающих. Зарплата у Татьяны Валерьевны невысокая — около двух тысяч рублей. Лекарства стоят дорого, а еще необходимо специальное питание, массаж и многое другое. Мальчику врачи рекомендовали плавание для укрепления мышц и разгрузки травмированного позвоночника. Денег хватило на месяц, ведь в единственном на весь город бассейне ЮРГТУ (НПИ) одно занятие стоит тридцать рублей, а таких занятий надо хотя бы три-четыре в неделю.

И тут возникает вполне естественный вопрос: а кто отвечает за этот несчастный случай, произошедший на брошенном, незакрепленном, колесе обозрения? Кто хозяин полуразвалившихся аттракционов? Ведь вполне естественно взыскать с него деньги на лечение мальчика, тем более что подобные травмы не остаются без последствий, которые сказываются в течение всей жизни.
Но хозяин не нашелся. И тогда известный в городе адвокат Павел Васильевич Волков взялся этого хозяина отыскать, как в таких случаях водится — через суд. На запрос суда Управление культуры и искусства г. Новочеркасска сообщило, что «Балансодержателем имущества парка отдыха по ул. Мацоты, 60 (включая колесо обозрения) является Комитет по управлению имуществом города Новочеркасска». В свою очередь на такой же запрос суда Комитет по управлению имуществом «представил следующую информацию»: «В июле 1998 года Новочеркасский завод синтетических продуктов передал на баланс муниципальному предприятию Новочеркасский городской парк культуры и отдыха аттракционы, расположенные в парке на поселке Октябрьском. В составе принятого от НЗСП имущества «Колесо обозрения», на котором произошел несчастный случай, не числилось.

В 2001 году имущество муниципального предприятия Новочеркасский городской парк культуры и отдыха в результате реорганизации было передано в МУП «Фиеста». В передаточном акте «Колесо обозрения» в парке на поселке Октябрьском не указано, так как по бухгалтерскому учету не числилось.

В июле 2001 года по просьбе директора МУП «Фиеста» аттракционы на поселке Октябрьском из-за отсутствия денежных средств у предприятия на их содержание переданы в Комитет по управлению муниципальным имуществом города, который сдал их в аренду предпринимателю Популиди К.К. В числе арендуемого имущества «Колесо обозрения» также не значится.

На основании изложенного, аттракцион «Колесо обозрения» муниципальной собственностью не является. Вместе с тем, по факту несчастного случая, произошедшего 2.09.2002 года в парке на поселке Октябрьском, Комитетом по управлению имуществом города приняты меры по демонтажу аттракциона «Колесо обозрения».
Вот те раз, имуществом муниципальным не является, а демонтаж КУИ все же производит, меры, так сказать, принимает! К слову сказать, колесо демонтировали в аккурат наполовину и дети на нем и по сей день гроздями висят. А еще в парке есть и другие опасные аттракционы, если так можно назвать остовы бывших детских каруселей.

Поскольку адвокату П. В. Волкову никто добровольно не признался в своей имущественной причастности к колесу обозрения, Павел Васильевич сам определил ответчиков по гражданскому делу. Учитывая нестандартность ситуации, иск подан на администрацию города Новочеркасска, финансовое управление и Департамент городского хозяйства. Вину и виновника, как говорится, определит суд. А пока непонятно, действительно ли такое возможно у нас в городе, что объект повышенной опасности никому не принадлежал? Или колесо «потеряло» хозяина в тот самый момент, когда «скорая» увозила Андрюшу в больницу?

В холодных отписках чиновников, конечно же, не видно беспокойства за судьбу пострадавшего мальчика. Вряд ли это удивительно. Не удивительно и потому — страшно. Случись что — и никому ты не нужен. Поневоле задумаешься…

Когда Андрей лежал в больнице, врачи посоветовали его маме обратиться в медико-социальную экспертизу (МСЭ), чтобы мальчику дали группу инвалидности. Социальное пособие поддержало бы семью, да и лекарства в этом случае мальчик получал бы бесплатно. Эксперты Новочеркасской МСЭ, а затем и областной, сочли состояние мальчика недостаточно тяжелым для назначения ему группы инвалидности. Экспертам пока не было ясно, к каким последствиям приведут полученные травмы, и они предложили Татьяне Валерьевне и Андрюше обратиться в МСЭ через полгода. За этот срок Андрей четыре раза лежал в больницах — городской и областной. Учился в промежутках — учителя приходили на дом.
На следующей МСЭ решила побывать я. Хотела понять причину отказа и познакомиться поближе не столько с экспертами, а скорее с процедурой «признания лица инвалидом».

В жизни мне повезло с врачами. Неоднократно они спасали мою жизнь и были неизменно внимательны, даже самоотверженны — и всегда — бесплатно. Правда, последний раз я тяжело болела еще при Советской власти. Хотя клятва Гиппократа — на все времена. Но оставим империи морально-философские и посмотрим реальности в лицо.

Желая быть в курсе медицинских подробностей, я проконсультировалась у знакомых врачей, прочитав им диагнозы Андрея. Мне подробно объяснили что к чему и заверили: группу инвалидности в данном конкретном случае получить вовсе не трудно. Как они ошибались!

Уже в самом начале, в момент регистрации (запись на освидетельствование МСЭ) ко мне отнеслись настороженно, если не сказать с подозрением, окрестив меня «посторонней». Хотя я добросовестно предъявила членский билет Союза журналистов России, визитную карточку корреспондента «Аргументов и фактов», и ещё — удостоверение главного редактора областной газеты Всероссийского общества инвалидов «Единство инвалидного движения». Будучи в рядах Всероссийского общества инвалидов с 1989 года, я считала, что мой визит в бюро медико-социальной экспертизы — мое профессиональное и человеческое право. Насколько я в данном заведении посторонняя, стало ясно вскоре, когда меня практически лишили права голоса, а при ссылке на «Положение о признании лица инвалидом», опубликованное в газете, заметили, что газета — не документ. Попытки спорить или как-то помочь Татьяне Валерьевне успеха не имели. Нельзя сказать, что меня игнорировали, скорее терпели, как нечто, от чего надо скоро и безболезненно избавиться. Наверное, это не имеет прямого отношения к процессу освидетельствования, но приятно мне не было. Каково же себя чувствуют те, чью судьбу решают эксперты?

Очень быстро стало ясно, что мальчику группу инвалидности не дадут. Эксперты явно защищались, видимо по принципу: лучшая защита — нападение. При обсуждении результатов обследования меня попросили из комнаты. Не желая нарываться на явный скандал, я вышла.

На нашу просьбу аргументировать отказ прозвучали примерно следующие слова: «Удаленная селезенка кроветворным органом не является, без нее вполне можно жить. Почка — орган парный и одна оставшаяся взяла на себя функции удаленной». Диагноз лечащего невропатолога «энцефалопатия» видимо показался неубедительным, а гастрит вообще не принимался во внимание. А по сумме заболевания, как объяснили мне эксперты, группу инвалидности не дают.

Домашнее обучение и плохое самочувствие не сочли обстоятельствами, ограничивающими жизнедеятельность. На мое удивление и восклицание, что происходит что-то чудовищное и непонятное, предложили мальчику пройти дополнительные обследования в Областной детской больнице. Мне показывали инструкции, корили за эмоциональность, указывали на мою некомпетентность. И я таки почувствовала себя полной дурой в окружении людей компетентных, прикрытых инструкциями, защищенных статусом экспертов и в упор не желающих хотя бы объяснить, что же нужно для того, чтобы больной ребенок мог получить группу инвалидности. Какова же должна быть степень его болезни? И как доказать, что открытый перелом черепа, ушиб мозга, отсутствие селезенки и почки, гастрит — достаточные основания для назначения группы инвалидности?

Мы расстались, каждый при своей уверенности. Эксперты с чувством выполненного долга, они всё же сэкономили государственные деньги, а это — 900 рублей в месяц. А я теперь уверена в том, что человеку в его беде не на кого надеяться, да и саму беду надо еще доказать. Таковы правила игры. И кто виновен в этом? Врачи медико-социальной экспертизы? Чиновники, написавшие инструкции? Несуществующие хозяева ничейного колеса?
Чертово колесо крутится и подминает под себя человека. И кружение это в самом начале. Впереди суды и новые освидетельствования. Еще один поворот колеса…